 |
Первый сезон • Второй сезон • Третий сезон • Четвертый сезон • Пятый сезон |
|
G' K a r: Whoever speaks for the Alliance speaks with one voice for many. Consequently, this contains the first page of every holy book of every race that has joined the new Alliance. Whoever speaks for the Alliance does so with the understanding that it is the inalienable right of every sentient being to live free, to pursue their dreams, to address wrongs within their own society without fear of retribution, to believe as their conscience requires in matters of faith, but also to respect the rights of others to believe differently, or not at all. Do you, John J. Sheridan...
ШТРИХИ К ПОРТРЕТУ ЛОКЛИ
Ш е р и д а н: Вы справились с рядом потенциально опасных ситуаций без применения жесткой силы. Вы хороши в дипломатии, когда ситуация позволяет, но вы умеете сражаться, если вас вынудят. И вы говорите то, что думаете. Кому бы ни пришлось управлять Вавилоном 5 в следующем году, ему придется несладко. Я выбрал вас по вашему послужному списку. Вы — идеальный кандидат. S h e r i d a n: You're good with diplomacy when possible, but you know how to fight when you have to. And you speak your mind. Now, whoever's running B5 for the next year is going to be on the hot seat. I chose you strictly on your background. You are the perfect choice.
Ш е р и д а н: Деленн, ты живешь здесь, пусть и не все время. Спрашивай, что пожелаешь. Д е л е н н: Почему в душевой висят мокрые носки? Ш е р и д а н: Я только что постирал их. Д е л е н н: Ты не пользуешься машиной? Ш е р и д а н: Для всего остального — да. Я... думаю, это традиция. Послушай, когда я вступил в Вооруженные Силы, меня назначили в 54 североамериканский полк, и сержант нашей эскадрильи, которого мы прозвали Мясником, был самым жестоким и подлым из всех, кого мы видели. Он имел обыкновение стирать свои носки каждое утро. Он говорил нам: „Я буду жить вечно, знаете, почему? Потому что я не ухожу из казармы, если не знаю, что, когда я вернусь, у меня будет дело. Убивают только тех, кто закончил свое дело, не важно, что он делает. А я знаю, что вернусь живым, потому что мне надо постирать носки. Кому–то из вас, сопляков, это не нравится?” Д е л е н н: Полагаю, ты сказал „нет”. Ш е р и д а н: О, громко и четко. Следующее утро мы начали с этой церемонии. Все мы поклялись, что, пока мы носим форму, мы будем стирать свои носки каждое утро. Знаешь, тогда я впервые увидел, как улыбается старый Мясник. Д е л е н н: Только что избранный президент Межзвездного Альянса собирается официально поклясться, что будет стирать свои носки. Ты очень странный индивид, даже для землянина. Ш е р и д ан: Благодарю! D e l e n n: The newly elected president of the Interstellar Alliance, about to be officially sworn in, washing his own socks? You're a very strange man, even for a human. S h e r i d a n: Why, thank you.
B y r o n: Working. Yes, I can see. Books, manuals, directives, regulations, the geometries that circumscribe your awaken life, drawn narrower and narrower until nothing fits inside them anymore. My name is Byron.
Л о к л и (резко): Тогда отчеты неполны. C o r w i n: With all due respect, there's a lot that doesn't fit into a report. L o c k l e y: Then the report is incomplete.
Л о к л и: Это трудная задача.
G' K a r: I will not sleep, eat, drink, nothing! The words and I will be locked in mortal combat until one of us surrenders.
Ш е р и д а н: Да. Г' К а р: Положите руку на книгу и скажите „я клянусь”. Ш е р и д а н: Я клянусь. Г' К а р: Отлично, дело сделано, пошли есть. G' K a r: You want to be president? S h e r i d a n: Yes. G' K a r: Put your hand on the book and say, „I do”. S h e r i d a n: I do. G' K a r: Fine. Done. Let's eat. |
|
Л е н н ь е р: Нет. Никаких прощаний. Я навеки ваш, Деленн,... сердцем, телом и душой. Я вскоре увижу вас. И, если удача поможет мне, я стану лучше. Д е л е н н: Это невозможно, Ленньер. Но ты можешь попробовать. Удачи тебе, мой добрый друг.
Д е л е н н: Он должен следовать зову сердца.
Д е л е н н: Это неправда, Ленньер. Л е н н ь е р: Это правда. Теперь у вас есть Шеридан. Теперь он стал другой вашей половиной. А... я... мне неловко находиться здесь, Деленн. Это не ваша вина... и не его. Я не могу объяснить это подробнее. Д е л е н н: Я знаю, почему. Л е н н ь е р: Так что... полагаю, нам обоим будет лучше, если я улечу. Д е л е н н: Ты поклялся быть рядом. Л е н н ь е р: Я буду рядом, когда стану нужен вам, или если вы... Когда ушел Маркус, я словно потерял частицу самого себя. Д е л е н н: Я всегда относилась к тебе с уважением. Л е н н ь е р: Да, во многом... Но я хочу немного иного, я хочу стать больше похожим на того, каким вы хотели бы видеть меня, на того, кого вы могли бы счесть... Решение уже принято.
V i r: I don't believe this. What is it with this place? I mean, last week someone tries to assassinate Sheridan, and now someone tries to poison Londo. My God! What is wrong with you people? Don't you have anything else better to do? Why don't you get a hobby? Read a book or something?
В и р: Вы тоже не можете заснуть.
Д е л е н н: За все 5 лет, что я здесь нахожусь, он вызывал у меня разные чувства — гнев, смех... Временами он даже нравился мне — помимо моей воли. Но никогда мне не было жалко его, как сейчас. Если его не станет, мне будет его недоставать.
Л о н д о: Разве это что–нибудь изменит? Возможно... возможно, так даже лучше. Знаете, вот уже двадцать лет я вижу свою смерть во сне. Д е л е н н: Вы хотите жить? Л о н д о: Разве это что–нибудь изменит? Разве на моей родине есть кто–то, кого действительно беспокоит, жив я или мертв? Д е л е н н: Почти наверняка — нет. (она поднимает вуаль) Вы хотите жить? Мне не позволено спрашивать вновь. Л о н д о: Да... да, я хочу жить. Д е л е н н: Этого недостаточно. ... Л о н д о: Вы сказали, что одного желания жить недостаточно. Что же еще? Д е л е н н: Слово. Л о н д о: Какое слово? Почему бы вам ни сказать его мне?.. Если нужно лишь одно слово, почему вы не говорите мне? Если вы не говорите, то почему я здесь? Что это за место?
Л о н д о: Скажите, Шеридан, вы смогли привыкнуть к этому?
В и р: Ваша болезнь — это вы сами. Ваше сердце не может больше
выносить груза вашей совести.
В и р: Пророчество — лишь предвидение, которому нужно
осуществиться. Не осуществившись, оно превращается в метафору. Если Лондо
убьет себя завтра, сон останется сном, а пророчество — метафорой.
Г' К а р (об императорском троне): Ты думаешь, вскоре он
станет твоим.
L o n d o: Do you know what this is, hmm? No, I can see you do not. You have that vacant look in your eyes that says, „Hold my head into your ear, and you'll hear the sea.” This is bravari, very old bravari, very expensive bravari. Do you understand bravari, hmm?
|
|
Ш е р и д а н: В том–то и проблема! Мы должны научить их мыслить иными категориями.
Г' К а р: Она говорит на языке доверия. На языке силы и сострадания. Это язык сердца и язык души. Но всегда тем же самым голосом. Это голос наших предков, звучащий в нас,... и голос наших наследников, ожидающих своего рождения. Это приглушенный голос, который говорит: мы — едины, неважно, какой крови, из какого мира, с какой звезды. Мы едины. Вне зависимости от боли, мрака, утрат, страха. Мы едины. Здесь, объединенные вместе одной целью, мы соглашаемся признать эту простую истину... и этот простой закон: мы должны быть добры друг к другу. Ш е р и д а н: Потому что каждый голос обогащает и облагораживает нас. И каждый утраченный голос ослабляет нас. Мы — голос Вселенной, душа творения, пламя, что освещает путь к лучшему будущему. Г' К а р: Мы едины. S h e r i d a n: The universe speaks in many languages, but only one voice. The language is not narn or human or centauri or gaim or minbari. It speaks in the language of hope. G' K a r: It speaks in the language of trust. It speaks in the language of strength and the language of compassion. It is the language of the heart and the language of the soul. But always it is the same voice. It is the voice of our ancestors speaking through us and the voice of our inheritors waiting to be born. The small, still voice that says: „We are one. No matter the blood, no matter the skin, no matter the world, no matter the star... We are one. No matter the pain, no matter the darkness, no matter the loss, no matter the fear... We are one.” Here, gathered together in common cause, we begin to realize this singular truth and this singular rule that we must be kind to one another. S h e r i d a n: Because each voice enriches us and ennobles us and each voice lost diminishes us. We are the voice of the universe, the soul of creation, the fire that will light our way to a better future. We are one. G' K a r: We are one.
Ш е р и д а н: Г'Кар воспринимает все это как личное оскорбление, потому что он написал эту чертову декларацию. Г а р и б а л ь д и: Да, писатели... они очень обидчивы. S h e r i d a n: G'Kar is taking it as a personal rejection since he wrote the damn thing. G a r i b a l d i: Oh, writers. They are a sensitive bunch. ...БЕСТЕРА
L y t a: The rumor around Psi Corps is that's what happened to Mr. Bester. Did you know that? They say he was always volunteering for deathbed scans. I guess he wanted to know what was on the other side. They say he was there inside someone's mind when they died, and... he went too deep. Saw more than anyone should ever see. And when the door closed... the rest of him... maybe the best of him... never came back.
B y r o n: You're one of those people who rehearses everything, Mr. Garibaldi. You never enter a situation until you've gone over it and over it a hundred times, worked out what you will say and what the other person will say, how you'll respond. It's... quite remarkable and extremely depressing. That little personality quirk must have cost you more than a few relationships.
D e l e n n: Send all of them. Or at least as many as we can afford. Dukhat once told me: „If you can create sufficient fear in your eemies, you may not have to fight them. Always remember that terror is also a form of communication.”
S h e r i d a n: We've got to watch this, Delenn. We've got to watch this very closely. Because we are standing on the proverbial slippery slope, and if we're not careful, there's a big fall out there that's just waiting to happen. |
|
L o c k l e y: Apparently, wing of a hostile alien force that's scouting out this sector for likely worlds to invade. For „likely” read „soft and vulnerable”. Our task is to make sure they either don't leave here, or they leave convined that we are neither soft nor vulnerable and way too much trouble to invade. We win this battle, they go away, we save ourselves a great deal of trouble in the future. We lose, this'll get a hell of a lot worse.
Ф р а н к л и н: Ну что ж, таков ваш выбор. Я не согласен. Б о: Почему? Ф р а н к л и н: ...Иногда кажется, что никто не играет по правилам, и зачем нам делать это, верно? Это пройдет, поверьте.
Г а р и б а л ь д и: Геймы не сообщили ничего о таких вещах. Когда тебя атакуют, ты... Л о к л и: Вы спрашивали их? Г а р и б а л ь д и: Нет, я не спрашивал, могут ли они просканировать нас. Я также не спрашивал их, могут ли они отполировать корпус или доставить пиццу. Одни вопросы приходят мне в голову, а другие нет. Вы не можете придумать все возможные вопросы. Л о к л и: Но такова сущность вашей работы, мистер Гарибальди. Если вы не в состоянии справиться с ней, я попрошу президента найти кого–то, кто справится. В данный момент я хочу, чтобы вы отправились к геймам и подумали обо всех вопросах, которые не пришли вам в голову раньше, потому что вражеский флот движется сюда, мистер, а я хочу иметь хотя бы незначительные шансы оказаться в живых через 12 часов. L o c k l e y: You're supposed to be the head of covert intelligence. Right now, I'm not seeing a hell of a lot of intelligence. Covert, overt, or otherwise!
D e l e n n : Now... time being circular... if we know that this will happen, then we may as well assume that it has happened already and that the life pod is not safe for me to enter.
Г' К а р: Скажу тебе правду: вероятно, это убежище больше всего напоминает мне о доме. ... Это довольно непростой вопрос. Пока я сидел в укрытии и учился ненавидеть твой народ, как ты проводил время, будучи ребенком? Л о н д о: Я... я никогда не был ребенком. У меня были обязанности. Сколько себя помню, всегда были обязанности. Долг. Честь. Семья. Г' К а р: А... это многое объясняет. Л о н д о: Вот как? И что же именно это объясняет, Г'Кар? Г' К а р: Я провел всю свою жизнь в том или ином убежище, но, рано или поздно, я мог покинуть его и увидеть сияние дня. Тебе же неведома подобная роскошь. Ты носишь свое убежище с собой. Каждый день. Ты не повзрослел. Лишь постарел. L o n d o: I was... never a child. I had responsibilities. I've had responsibilities for as long as I can remember. Duty. Honor. Family. G' K a r: Ah. That explains a great deal. L o n d o: Really? And what exactly does it explain, G'Kar? G' K a r: I spent my years in one shelter after another. But sooner or later, I was able to leave the shelter and walk out into the daylight. You do not have that luxury. You carry your shelter with you,... every day. You didn't grow up. You grew old.
Б о: Да. Неожиданно я начал гораздо лучше понимать Шеридана. М а к: Как? Б о: Живой или мертвый, я бы выбрался из ада и прорвался бы через что угодно, только бы увидеть эту улыбку еще разочек. B o: Suddenly, I think I understand Sheridan a lot better. M a c k: How so? B o: Well, dead or alive I'd claw my way out of hell and straight through 10 miles of solid rock to see that smile again. ...ШЕРИДАНА
Б о: Он такой. Знаешь, однажды я работал в Сером секторе, а он прибежал следом за парнем, что ранил Деленн. В его глазах было написано, что он готов прикончить его. Любой другой просто приказал бы службе безопасности найти его. А Шеридан побежал за ним и устроил ему такую взбучку, что тот не мог встать дня три [„Церемонии света и тьмы”].
Б о: В самую точку. Хороший мужик. М а к: Да. Классный мужик. Б о: Я слыхал, что он умер однажды. М а к: Ладно, у каждого свои недостатки, Бо. M a c k: You've seen him and Delenn together, right? Now that's true love, my friend. You don't see that very often. B o: Quite very true. He's a good man. M a c k: Yep. A good man. B o: I heard he was dead once. M a c k: Yeah, well, nobody's perfect, Bo.
М а к: Валяй. Б о: Зачем нужны эти штуковины? (показывает на устройство, похожее на пылесос) М а к: Что ты имеешь в виду? Б о: Я имею в виду, что они делают? М а к: Что ты имеешь в виду под „что они делают”? Ты водишь ими по полу, вот так. Б о: Ладно. Так что он делает? Чище–то не стало. М а к: Не знаю. Возможно, он ищет трещины в полу или делает что–то с металлом... чтобы он стал прочнее. Не знаю. Б о: Так ты тоже не знаешь? М а к: Нет. Б о: Ладно... полагаю, пора пообедать. М а к: Давай. B o: Hey,... Can I ask you a question? M a c k: Shoot. B o: What the hell are these things for? M a c k: What do you mean? B o: I mean, what do they do? M a c k: What do you mean what do they do? You run 'em along the floor, like this. B o: Ok. So what does it do? It's not any cleaner. M a c k: Don't know. Maybe it looks for cracks on the floor or it does something to the metal... makes it stronger. I don't know. B o: So you don't know either? M a c k: No. B o: Well .. I guess it's time for lunch. M a c k: Yep.
М а к: Да, знаю, о чем ты. Б о: Я смотрю на остальных: Лондо, Г'Кара, Шеридана и Деленн... думаю, если они справились, то и я смогу. М а к: Моя мама частенько говорила мне: Богу ведомы возраст каждого дерева и цвет каждого растения... он знает, насколько надежны твои плечи, и он никогда не возложит на тебя то, с чем ты не смог бы справиться. Б о: Тогда, возможно, именно для этого и существует станция. Вот что тебе надо сделать, чтобы попасть в подобное место. М а к: И что именно? Б о: Накачать плечи. |
|
Т у р в а л: Верно. Сидеть он уже научился, так что надежда еще есть. А думать... оставим это на будущее. Мы не можем ожидать сразу всего... И ты избрал меня?... Приятно узнать, что меня уважают за мудрость и глубину понимания даже в столь преклонном возрасте. Д у р х а н: Все остальные заняты. (смеется) Ты источник моей непрестанной досады, Турвал, но лишь потому, что ты чаще бываешь прав, нежели ошибаешься. И почему я должен наслаждаться этим в одиночку? Я предпочитаю поделиться тобою со всей Вселенной... да поможет ей Вален. D u r h a n: You are a source of constant annoyance to me, Turval, but only because you're right more often than you're wrong. And why should i keep this joy to myself? I choose to share you with the universe. Valen help them all.
Г а р и б а л ь д и: В данном случае — да. С тех пор, как вы очутились на станции, о вас ходит множество слухов, капитан. Возможно, все просто боятся спросить. У меня нет проблем с этим. Понимаете, я не работаю на вас. Я отвечаю только перед Шериданом. Так что, я хочу знать, на чьей стороне вы находились? G a r i b a l d i: Now, there have been a lot of rumors about you since you got on board this station, captain. Maybe everybody else is afraid to ask. I don't have that problem. You see, I don't work for you. I answer only to Sheridan. So I want to know, just for me, which side were you on?
Г а р и б а л ь д и: А вы? Вы защищали их? Л о к л и: А это, мистер Гарибальди, вас не касается. Вы спросили меня, направлю ли я оружие против собственного правительства. Мой ответ — нет. Мой долг — защищать мужчин и женщин, что служат под моим началом, и я буду исполнять его до своего последнего вздоха. Г а р и б а л ь д и: А остальной мир пусть катится ко всем чертям. Л о к л и: Да, это мое уязвимое место, мистер Гарибальди. Я не знаю, что хорошо для всего мира. Я не понимаю этическую структуру Вселенной, но уверена, что не должна подрывать конституцию, защищать которую я поклялась. Я солдат, мистер Гарибальди, и потому мой словарный запас невелик. Я понимаю лишь три слова: преданность, долг и честь. Если следовать вам, одно из этих слов придется убрать. Тогда оставшиеся два теряют смысл, как и этот разговор.
Д е л е н н: Все наши методы обучения были выработаны минбарцами для минбарцев. Но есть один урок, преподанный нам людьми: различия делают нас сильнее, а не слабее. Если пак'ма'ра не могут научиться тому, что, как мы считает, они должны уметь, то нам следует научиться использовать то, что они умеют. ... Д е л е н н: Вы упустили главное. Они невидимы для всех. Их игнорируют, презирают. Все проходят мимо, не замечая их. Есть ли раса, более подходящая для работы курьерами, чтобы доставлять сообщения, которые нельзя доверить каналам связи? D u r h a n: We have no idea what to do with the Pak'ma'ra. They're slow, greedy, selfish, not very bright. They refuse to speak anything other than their own language, so we have to use a translator. And they're carrion–eaters. If it's not five days dead and decayed, they won't touch it. D e l e n n: Our training methods were created by Minbari to serve Minbari. But if there is any lesson to be learned from the humans, it is that we are made stronger by our differences, not weaker. If the Pak'ma'ra cannot learn to be what we think they should be, then perhaps we should learn to use them for what they are.
Р а с т е н н: Я не ранен, сех Турвал. Т у р в а л: Нет, не физически. Твоя душа ранена. Р а с т е н н: Я покинул его. Мне не следовало бы отпускать его одного. Т у р в а л: Но ты сделал это. Р а с т е н н: Да. Т у р в а л: Почему? Правды не следует стыдиться, Растенн. Р а с т е н н: Я испугался. Т у р в а л: Смерти? Р а с т е н н: Нет. Я не знал, во что ввязываюсь. Возможно, это было нечто глупое, банальное и пустое. Если бы меня попросили отдать свою жизнь за мой народ, за друзей, я сделал бы это мгновенно. Но я... мне казалось... Т у р в а л: Ты испугался умереть без причины. Р а с т е н н: Да. Смерть во имя великой цели — это одно, но бессмысленная смерть... Т у р в а л: Если бы я приказал тебе забраться на гору и принести мне цветок с ее вершины, и ты бы умер после этого, эта смерть была бы бессмысленной? Р а с т е н н: Конечно. Это банально. Т у р в а л: А если бы внизу ждали миллионы, для которых этот цветок является символом их свободы, и они последовали бы за этим символом и начали борьбу, что освободила бы миллиарды душ, это имело бы смысл?
За всю мою жизнь я познал лишь несколько истин. Вот величайшая из них: твоя смерть, Растенн, обретет смысл, если она придет, когда твое сердце достигнет цели, к которой стремилось. T u r v a l: We create the meaning in our lives. It does not exist independently. Being Anla'shok does not mean worrying about what others will think about us. It does not mean deciding what to do based upon whether or not it serves our sense of ego or destiny. It means living each moment as if it were your last one. It means doing each right thing because it is the right thing. The scale doesn't matter. The where, the when, the how, or in what cause... none of those things matter. In my life, I've discovered very few truths. Here is the greatest truth I know: Your death, Rastenn, will have a meaning if it comes while you're in fullest pursuit of your heart.
Д у р х а н: Заметьте недостаток техники. У этого типа личности есть серьезный изъян: одни мускулы, головы совсем нет. T u r v a l: Attend, students, this is a classic archetype in action. The strong man or „bully”, as the humans call it, essentially a coward whose only skill is convincing others to do what he's afraid to do himself. D u r h a n: Notice the lack of technique, no follow through. Another flaw in this particular personality type... all muscle, no brain.
Ш е р и д а н: Я просто... выбирал подходящий момент. Д е л е н н: Через десять секунд после этой мысли было бы самым подходящим моментом.
Т а н н ь е р: Я так и делаю. Мой внутренний голос улыбается. Д у р х а н: Ни у кого нет улыбающегося внутреннего голоса. Т а н н ь е р: У меня есть. ...ГАРИБАЛЬДИ
Г а р и б а л ь д и: Это по–прежнему мало значит для меня, Зак. Я не меняюсь. У меня нет на это времени. Z a c k: It's good to see you down here again. Didn't know whether you'd still hang around with us grunts now that you've been promoted. G a r i b a l d i: It's still just little ol' me, Zack. I don't change. I don't have the time.
З а к: Знаешь, Майкл, у тебя и минбарцев есть нечто общее: вы
никогда не знаете, когда надо остановиться.
Л о к л и: Знаю. Просто... просто никогда не думала, что придется встретить человека, столь же волевого, упрямого и занудного, как и я сама. Мое терпение уже на пределе. S h e r i d a n: You just keep doing what you're doing. Michael will come around, eventually. He's a good man. L o c k l e y: I know. I just... I just never thought I'd meet a second man as strong–willed, stubborn, and annoying as I am. My cup runneth over.
Л о к л и: Тогда он должен сражаться в одиночку. Д е л е н н: В самом конце, капитан, все мы сражаемся в одиночку. D e l e n n: As Anla'shok, we choose to do that which frightens us, knowing that there are no guarantees. He may lose. We cannot help him. L o c k l e y: Then he will stand alone. D e l e n n: At the end, Captain, .. we all stand alone.
Т а н н ь е р: Исчез, учитель. Т у р в а л: И что ты чувствуешь? Гнев? Радость победы? Счастье? Т а н н ь е р: Жалость. Д у р х а н: Почему? Т а н н ь е р: Потому что это все, что у него было, и все, что он знал. Потому что его имя будет окутано молчанием. Позабыто. Его имя не принадлежит никому. Т у р в а л: А кому принадлежит твое имя? Истории? Миру? Т а н н ь е р: Нет. Оно принадлежит мне. |
|
L o n d o: Because I know. My people always know. I don't know why, or how, or where, but I can feel it to the very core of my being, Mr. Allan. This is where it begins to go badly for all of us. НАЗАД, К ПРЕДЫДУЩЕЙ СЕРИИ
Г а р и б а л ь д и: Сколько же жен у него было? Л о к л и: Только три. Мы встретились во время обучения. Мы сразу же влюбились, потеряли голову из–за любви, поженились, осознали, что совершили ужасную ошибку, разлюбили друг друга и расстались. L o c k l e y: We met fresh out of officer training school. We hit it off, fell crazy in love, got married, realized we'd made a terrible mistake, fell crazy out of love, and split up. Л о к л и: Понимаете, в отношениях вы должны иногда меняться ролями, но... мы оба хотели все время быть во главе. Мы спорили так, что стены дрожали. Но все это было давным–давно. Он не винит меня, я не виню его. Но главное в том, что он знает, что может доверять мне, а я знаю, что могу доверять ему, и вот почему я здесь.
ЛОКЛИ И БЕСТЕР
Л о к л и: Медицинский кодекс Земного Содружества, параграф 725–IT7.
Доктор Франклин потряс меня этими бумагами пару часов тому назад. „Ни
один межзвездный путешественник, побывавший в неизученных областях космоса,
не должен быть пропущен на территорию, контролируемую Земным Содружеством
без 60–дневного карантина”. Я вынуждена подчиняться правилам,
мистер Бестер, как и вы.
Б а й р о н: Я верю, что ты сможешь. Я верю, что ты защищала бы меня до тех пор, пока сами звезды не стали холодными, но мои люди нуждаются во мне, и я должен идти к ним. L y t a: I could hide you. B y r o n: I believe you could. I believe you would protect me until the stars themselves went cold and dead, but my people need me, and i must go to them.
З а к: Он мученик. Я видел таких прежде. Один парень на Ио был в точности таким. Прям с искрой божьей. Все вертелось вокруг него. Л о к л и: Нет ничего более притягательного, чем знать, что кто–то готов пожертвовать своей жизнью ради тебя. З а к: И ничего опаснее этого.
B e s t e r: Just keep an eye on them, Captain. Don't trust them for a second, because, sooner or later, they will turn on you. You know all about that, don't you, Byron?
Г' К а р: У него много врагов повсюду. В этом его трудно превзойти... Ему следует дать телохранителя, который будет охранять его, пока он находится там. Телохранителя, на которого мы могли бы положиться, которому мы можем доверять. Кого–то сильного...достаточно сильного... G' K a r: He should have a bodyguard assigned to him at all times while he is there. Someone we can rely on, someone, uh .. someone we can trust. Someone strong .. strong enough to...
Д е л е н н: Задача Альянса — преодолеть наше недоверие друг к
другу и основать новое сообщество. Вы можете представить себе более яркий
символ?
Л о н д о: Г'Кар? Вы назначили Г'Кара моим телохранителем?
Д е л е н н: Ваша работа на Вавилоне 5 является хорошим трамплином для этих исследований. Вы имели доступ к медицинским сведениям о десятках рас. Теперь мы хотим просить вас отправиться на планеты, обитатели которых вступили в Альянс, чтобы провести наиболее точные исследования. Если это будет практически неудобно, мы свяжем вас с послами этих рас. Предоставление вам всей необходимой медицинской информации является условием вступления в Альянс. Г' К а р: Очевидно, что существуют определенные опасности. Многие расы хотят сохранить свои данные в тайне. Но мы хотели бы, чтобы именно вы занялись этим, если вы не против. Ф р а н к л и н: Черт, еще бы! Где подписаться?
Д е л е н н: Будьте осторожны, Г'Кар. Когда Вселенная слышит подобное, она предпочитает давать самые неожиданные ответы. G' K a r: I do not feel as if I am doing enough for the Alliance, Delenn. D e l e n n: Be careful, G'Kar. When the universe hears you say something like that, it tends to answer in the most surprising ways.
L y t a: I could even make a mistake. Maybe even pop a blood vessel in someone's head by accident by pushing too hard. Feel like playing the odds, Mr. Bester?
Л и т а: Если здесь где–то и спрятан прямой ответ на мой вопрос, я все равно не увидела его. Л о к л и: Не то что бы я вам не доверяла, но... я вам не доверяю.
Л о н д о: Хорошо, хорошо, но запомните, Деленн, — будут проблемы.
Г а р и б а л ь д и: Для начала, я не знаю вас и, следовательно,
не доверяю вам. БАЙРОН И ЛИТА
B y r o n: The willow is deceptively strong. It bends, but it does not break. Its roots are deep and can withstand the worst storm. It promises rest, and shade, and cool breezes to those who would find rest beneath it. You have become my willow and we have all found shelter in your kindness.
Л о к л и: Знаете, сэр, ими выложена дорога в ад. Ш е р и д а н: Я знаю, но почему же она проходит через мой кабинет? S h e r i d a n: I'm caught in a web of my own good intentions. L o c k l e y: Well, the road to hell is paved with them, sir. S h e r i d a n: I know, but why does it have to go through this office?
Л о к л и: Набить кое–кому морду, мистер Аллен. Вы выиграли. Я только что решила: если ты не можешь присоединиться к ним, побей их. Z a c k: Where are you going? L o c k l e y: To pound someone, Mr. Allan. Wou win. I just decided if you can't join them, beat them.
Л о к л и: Несколько лет тому назад я служила на базе поблизости от добывающей колонии. Среди моих людей затесался беглый телепат. Вначале он мошенничал в казино, а потом убил двух игроков, когда они выяснили, кто он такой. Мы не смогли найти его. Бестер нашел. И он спас жизни двоим из моих подчиненных. Не могу сказать, что он мне нравится или я доверяю ему, но до сих пор он не сделал ничего плохого по отношению ко мне. Уверена, он сделает, потому что это место плохо влияет на всех. Но до этого момента я обязана соблюдать приличия. Г а р и б а л ь д и: А я обязан размазать его физиономию по перегородке. Л о к л и: Ваше хобби — это ваши проблемы, мистер Гарибальди. Лишь не поступайте так там, где я смогу увидеть это, и постарайтесь обойтись без шума. L o c k l e y: Now, I don't actually like him, and I sure as hell don't trust him, but so far he hasn't done anything unpleasant to me. I'm sure he will, because this place seems to bring that out in everyone, but until then, I have an obligation to be courteous. G a r i b a l d i: And I have an obligation to shove his face through a bulkhead. L o c k l e y: Your hobbies are your concern, Mr. Garibaldi. Just do it where I can't see it, and do it quietly.
Л о н д о: О, нет, нет, нет. Ты будешь сидеть внутри. Я хочу сидеть у прохода. Г' К а р: Если ты будешь сидеть там, я не смогу защитить тебя. Л о н д о: Но... я не люблю сидеть в центре. Меня укачивает. Г' К а р: Я проверю, чтобы нам принесли пакеты. G' K a r: I want the aisle seat. L o n d o: Oh, no, no, no. You sit on the inside. I want the aisle. G' K a r: If you sit on the aisle, I cannot protect you. L o n d o: But... I don't like the inside. It's too cramped. I become nauseous. G' K a r: I'll make sure they have a supply of space sickness bags.
L o c k l e y: You don't have to solve every problem all at once. Problems are solved in pieces. If you're on the seventh floor of a burning building, you can either die or jump out the window. Once you're out the window, you're alive for another two seconds, during which time you figure out the solution to the next problem and so on and so on. |
|
„НАДЕЖДЫ ЮНОШЕЙ ПИТАЮТ...”
F r a n k l i n: That's why we're all here: to better understand one another and treat each other with sympathy and compassion, commodities which are all too often in short supply.
Л и т а: Да. Б а й р о н: Они создали телепатов на сотнях миров. Вмешались в их генетическую эволюцию. Забирали существ с родных планет и подгоняли их для собственных целей в течение тысячелетий. Л и т а: Да. Б а й р о н: Потому что им были нужны телепаты в войне с Тенями. Нужны в качестве пушечного мяса. Л и т а: Да. Б а й р о н: Мы были бы нормальными. У нас была бы нормальная жизнь! Мы смогли бы жить и работать с нормалами, не опасаясь последствий, если бы ворлонцы не вмешались бы в нашу эволюцию. Мы были созданы для их выгоды, чтобы спасти их. Нам сказали, что эти способности — наш дар и наше проклятие, и мы несем ответственность за это. Но мы не виноваты. Мы не виноваты! B y r o n: It was the Vorlons. L y t a: Yes. B y r o n: They created telepaths on a hundred worlds. Interfered with their genetic development. Took people from their homeworlds and adjusted them over the course of the centuries. L y t a: Yes. B y r o n: Because they needed telepaths in their war against the Shadows. Needed us as cannon fodder. L y t a: Yes. B y r o n: We would be normal. We would have lives. We would be able to walk and live and work among normals without fear of persecution if the Vorlons had not interfered with our normal development. We were made for their benefit, to save them. We were told that our abilities were our gift and our curse, and that we were somehow responsible for it. But we're not. We're not.
З а к: Лита... Л и т а: Я не закончила. После всего этого вы осмелились просить меня второй раз рисковать своей жизнь во время гражданской войны на Земле, и я, как последняя идиотка, сделала это. И что я получила с этого? Ничего, нифига, шиш, дырку от бублика. Ни жизни, ни надежды, ни возможностей. А теперь появляется Байрон. И впервые за все время я ощущаю, что кто–то действительно заботится о том, что будет со мной. З а к: Я забочусь о том, что будет с тобой, Лита. Л и т а: Да, возможно, это правда. Но слова — это пустое, Зак. Байрон рискует собственной жизнью для того, чтобы создать новую жизнь для своих последователей. Он вернул нам чувство собственного достоинства и позволил нам ощутить себя членами общины. Я горда этим, и я горжусь им. L y t a: No, I understand, Zack. I understand plenty. You and the others needed my help during the shadow war, and I did that. I put my life on the line, and what did I get? You were going to boot me into smaller quarters because I couldn't afford anything better? The only way I got out of that was to rejoin the Psi–corps, and you don't even want to know the deal I had to make to pull that one off. Z a c k: Lyta... L y t a: I'm not finished. After all that, you had the nerve to ask me to risk my life a second time during the civil war back home, and, stupid me, I did it. And what did I get out of that? Nothing, nada, zip, zilch. I got no life, no hope, no prospects. Now along comes Byron. And for the first time in a long while, I feel like someone actually cares about what happens to me. Z a c k: I care what happens to you, Lyta. Lyta: Yeah, well, maybe that's true. But talk is cheap, Zack. Byron is putting his life on the line to create something for his people. And I'm one of them. He's given us back a sense of dignity and community. I'm proud of that, and I'm proud of him. БУДНИ МЕДЛАБА
Ф р а н к л и н: Значит, вы можете питаться всеми млекопитающими, даже рептилиями, но не рыбами. Интересно. Должно быть, ваши организмы приспособлены убивать опасные бактерии избирательно. Мне хотелось бы провести анализ желудочно–кишечного тракта. Это... барий, он совершенно безопасен. Он поможет мне проследить, как ваш желудок реагирует на пищу. П а к' м а' р а: Не из утвержденного списка. Ф р а н к л и н: Но ведь не все, что вы едите, должно быть мертво пять дней. Это неорганическая смесь, она не попадает в эту категорию, так что не беспокойтесь. Все будет в порядке. Мы все время это делаем. P a k' m a' r a: Pak'ma'ra are chosen of God, very special. We can eat of all the creatures who walk, and fly, and crawl, but not of the fish in the sea. F r a n k l i n: So you can handle mammals of all kinds, even reptiles, but no fish. Interesting. Your system may be set up to destroy harmful bacteria on a selective basis. I'd like to do an analysis of your upper intestinal system. This... is a barium compound, perfectly harmless. It'll help me track how your system handles outside material. P a k' m a' r a: Not on approved list. F r a n k l i n: Well, everything you eat doesn't have to be dead for 5 days. This is a non–organic compound, and it does not fall in the same category, so don't worry, now. You'll be fine. We do this all the time.
Л и т а: Нет, конечно же, нет. Б а й р о н: Так зачем же нам использовать те же средства насилия и страха, которыми пользуются они? B y r o n: No tyranny has ever really lasted. No government based on violence has endured. Sooner or later, they all fall. We're here to build a new life for ourselves, a home among the stars. Would you build a home on a foundation you knew would not last?
К и р р и н: Да. Вначале мы соперничали из–за земли, ресурсов. Затем мы научились жить вместе... на какое–то время. Ф р а н к л и н: А затем между двумя сторонами возникли смешанные браки, не так ли? К и р р и н: То был ужасный скандал, но все это продолжалось очень долго... Т а л: ...До 1200 года по вашему летоисчислению. Были нарушены религиозные законы, согласно которым браки между двумя родами считались аморальными. Тогда аморальное стало незаконным, а незаконное начали наказывать смертью. И тогда... Ф р а н к л и н: ...оказалось, что проще просто уничтожить целую расу. Т а л: Это заняло целые тысячелетия. Они выслеживались в каждом укромном уголке нашего мира. За их головы объявлялась награда. Им было запрещено покидать нашу планету. Они пытались ускользнуть, но все капитаны, которых уличали в перевозке хаяк–до, были немедленно арестованы и казнены. 40 миллионов. Их погребальные костры горели дни и ночи. ...БАЙРОНА–ДИПЛОМАТА
B y r o n: And what would you expect to get out of four, five, and six that you did not get out of one, two, and three? Your anger has nothing to do with me. What will satisfy your anger will never come from me or anyone else here. I'm afraid you must look for it elsewhere.
B y r o n: How many angels can dance on the head of a pin? That question baffled religious thinkers for centuries, until someone finally hit upon the answer... How many angels can dance on the head of a pin? As many as want to. How many of my brother and sister telepaths are coming? As many as want to.
Л и т а: Что? Б а й р о н: Я.Р.Б.Д.О. Ярко раскрашенный быстро движущийся объект. Ты не просто заходишь в комнату. Ты врываешься в нее и вылетаешь, словно комета. В тебе скрыто большее, нежели видит глаз... B y r o n: Do you know what you are? L y t a: What? B y r o n: A B.C.F.M.O. A brightly colored fast moving object. You don't just walk into a room. You blaze in and blaze out again, like a comet. There's much more to you than meets the eye. |
|
...ПОДОПЛЕКА
B y r o n: While some telepaths on other worlds it evolved naturally, the majority were created by the Vorlons through centuries of genetic manipulation. They created us so that we can be used by the other worlds as weapons in their war against the Shadows. That is all we are to them: things to be used and thrown away. All that was bad enough. But to find that we would not even be telepaths, would not be hunted down and caged and controlled, if the Vorlons had not interfered with out genetic makeup, made us into what we are.
Ш е р и д а н: Байрон, вы нарушили порядок. То, что вы просите... Б а й р о н: ...Очень мало по сравнению с тем, чем мы пожертвовали. На границах ваших владений есть очень много обитаемых миров, которые не представляют особой ценности для вас.
Б а й р о н: ...Будет отдано! В течение долгого времени мы скрывали то, на что способны, — для вашего же блага. Теперь это изменится. Мы не верим в насилие. Это не наш путь. Наш путь — информация. Последние два дня за каждым из вас следовал один из моих людей. Они сканировали все ваши мысли, узнали все ваши тайны, которые вы не хотите разглашать. Теперь мы знаем все ваши секреты. Дайте нам планету, которая будет принадлежать нам, и вы никогда не услышите о нас вновь. Откажитесь сделать это — и все ваши тайны будут открыты. B y r o n: We now have all your secrets. .. Give us a homeworld of our own and you will never hear of us again. Fail to do so and all your secrets will be revealed.
Ш е р и д а н: Ладно, на чисто идеалистическом уровне все это можно понять. Но они сделали все неправильно — неподобающим образом. Д е л е н н: Припоминаю, что президент Земли сказала тебе подобную вещь после вашей гражданской войны. D e l e n n: If you were hated by your own race, forced to join the Psi–Corps... or forced to take drugs to inhibit your talents for the rest of you life, if you had been hunted and enslaved by the others, would you not want a place of your own? A place where others like you could gather safely without fear of persecution. S h e r i d a n: Okay, I grant you that on a strictly idealistic level it's understandable. But they did it the wrong way, the inconvenient way. D e l e n n: I seem to recall the Earth president said the same thing to you after your civil war.
Б а й р о н: Ты будешь сражаться? Т е л е п а т: Да. Б а й р о н: И убивать? Т е л е п а т: Если необходимо.
З а к: Да, сэр. Ш е р и д а н: И, полагаю, она попросила вас напомнить мне, что с самого начала считала идею с колонией телепатов очень плохой. З а к: Да, сэр. Ш е р и д а н: Да. Ну что ж, возможно, она была права. З а к: Она хочет, чтобы я арестовал их, но они находятся под вашей защитой. Она не станет действовать против вас. Ей необходимо ваше разрешение, чтобы арестовать их. Ш е р и д а н: С этого момента я снимаю с них свою защиту. Вам позволено действовать, как только вы будете готовы. Делайте то, что вынуждены делать, Зак.
Л о н д о: Он — мой телохранитель. В и т а р и: Как отрадно знать, что чувство юмора вашего превосходительства не пострадало от столь долгого путешествия. Возможно, теперь мне следует показать вам ваши покои. Л о н д о: Министр Витари, я не шучу. Его имя Г'Кар, и он... он мой телохранитель. А свои покои я прекрасно смогу найти сам, благодарю. L o n d o: He is my bodyguard. V i t a r i: Well, it's good to know that your excellency's sense of humor is still intact after such a long voyage. Well, now perhaps if we could show you to your room. L o n d o: Minister Vitari, I wasn't joking. His name is G'Kar, and he... he is my bodyguard. And I can find my room very well on my own, thank you.
Г' К а р: Да. Это центаврианин, который бил меня электрохлыстом перед Картажье. В о у л: А ты узнаешь то, что он держит? Г' К а р: Да. Это тот самый электрохлыст. В о у л: Я передаю его судьбу в твои руки. Пред всеми этими свидетелями я говорю, что ты не будешь обвинен ни в чем, что совершишь. (передает хлыст нарну) Давай! Г' К а р: Скажите мне, министр, если я ударю вас, на что вы рассердитесь — на руку, что нанесла удар, или сердце, что приказало ей сделать это? В о у л: На сердце, конечно же. Г' К а р: У руки нет выбора — она делает то, что приказано. Именно сердце несет всю тяжесть содеянного, и это сердце мертво в нас двоих, министр. Оно умерло с Картажье, а во мне оно умерло вскоре после этого. (бросает хлыст на пол) Кроме того, каждый знает, что истинный источник боли — не рука и не сердце, а уста. Разве не так, министр? G' K a r: Besides, everyone knows the true source of pain is neither the hand nor the heart. It is the mouth. Is it not, Minister? ШТРИХИ К ПОРТРЕТУ РЕГЕНТА
Л о н д о: Хм. А неофициально? Д ж а н о: Кто–то из слуг видел его бродящим поздно ночью по дворцу. Говорят, он разговаривал сам с собой — кричал, плакал, ругался — но резко замолкал, когда к нему кто–то приближался. Несколько раз он говорил, что ему нужно сказать им что–то важное. Но затем тень пробегала по его лицу, и он уходил. Однажды (до того, как помощники отвели его обратно в его покои) он приказал гвардейцу убить себя, потому что он — это уже не он сам. Конечно же, он был совершенно пьян. J a n o: Some of the staff have found him wandering the palace late at night. They say he talks to himself, cries, wails, curses, and then falls silent when somebody approaches. Sometimes he tells he has something important to tell you and then a cloud seems to pass over his face and he walks away. Once, before his aides could bring him back to his room he told a guard to kill him, but he was not himself. Of course he was quite drunk at the time. Л о н д о: Вот как? Я нахожу это очень странным. Я знал регента с тех пор, как впервые очутился при дворе. Он не пьет. Он культивировал трезвость, она была его единственным пороком, расходившимся с общепринятым поведением.
Р е г е н т: Да, полагаю, мне следует лечь. Но я хотел повидать вас.
Я так хотел увидеть вас снова. Вы ведь понимаете, Джано, если бы я мог
решать, я бы никогда не позволил кому–нибудь причинить вам вред, я бы
не позволил сделать вам больно... Если бы я мог решать. Но, понимаете, это
не мое решение.
Д е л е н н: Что означает, что расы начнут обвинять друг друга. S h e r i d a n: Each member race has been hit equally. And the attacks have been totally random, so that rules out border skirmishes or political disagreements. There's no one obvious to blame. D e l e n n: Which means they'll blame each other, randomly.
Д ж а н о: Спокойнее — да. Но и страннее. Д ж а н о: Не знаю. Никто не знает. Странная вещь, Лондо. Это... ощущение, которое и выразить трудно. Словно тьма сгустилась над дворцом. Прежде я никогда не ощущал ничего подобного.
Л о н д о: С вами все в порядке? Р е г е н т: Да, да... Нет. Я рад, что мы подоспели вовремя, чтобы спасти вас, Моллари. Знаете, вы были единственным, кто хорошо обращался со мной, пока Картажье был здесь. Но он ведь по–прежнему здесь, не так ли? Его наследие. Л о н д о: Так это вы спасли меня? Р е г е н т: Нет. Не совсем. Это были они. Знаете, вы нравитесь им. Вот почему они спасли вас. Они говорят, что вы совсем как они. Они говорят... Они говорят, что у вас много общего. Л о н д о: Они? Но кто такие „они”? Р е г е н т: Шшш! Тихо, Лондо. Тихо. Вы последуете за мной. Вы вскоре станете императором. Л о н д о: Да. Р е г е н т: Мне жаль. Мне так... так жаль. У них есть послание для вас. Они говорят: „Мы знаем, что ты спрашивал о наших запасах и кораблях”. Они говорят: „Не мешай”. Вы очень скоро поймете все это. Л о н д о: Нет. Я хочу понять все немедленно! Р е г е н т: Нет! Нет, не надо. Если вы верили мне хоть когда–нибудь, Лондо, поверьте сейчас. У вас еще есть время. Наслаждайтесь им. Радуйтесь солнечному свету. Ешьте, смейтесь... как глупец. У вас так мало времени. R e g e n t: Hello, Mollari. Beautiful night, isn't it? As nights go, and they go so quickly now. L o n d o: Are you all right? R e g e n t: Yes, yes... No. I, I'm glad we got there in time to save you, Mollari. You know, you were the only one who treated me fairly when Cartagia was here. But he's still here, isn't he? His legacy. L o n d o: It was you who saved me? R e g e n t: No. Not exactly. It was them. They like you, you know. That's why they saved you. They say you are just like them, they say... They say you have much in common. L o n d o: They? Who are they? R e g e n t: Shhh! Quietly Londo, quietly. Will follow me, you will be emperor soon. L o n d o: Yes. R e g e n t: I'm sorry. I'm so... so sorry.
L o n d o: What could they be doing with our ships, I wonder. |
|
D r a z i: Every great fall begins with a single mistake.
Л о к л и (голос за кадром): Возможно, он [Шеридан] нашел бы с ними общий язык, но сейчас его преследуют послы, которые просто обезумели из–за того, что кто–то превращает их торговые маршруты в смертельно опасную зону.
Л о н д о: Премьер–министр не может отдать приказ,
затрагивающий область действия императорского указа. Это воспримут как
предательство, караемое смертью. Только регент может сделать это. Но я не
думаю, что мы можем рассчитывать на его помощь. Позднее, когда я стану
императором...
УЛЫБНЕМСЯ?
Л о н д о: И мы должны сделать все это, не убив гвардейца, не
подняв тревоги. И надо, чтобы никто не заметил ее отсутствия. Мой
следующий фокус будет таким — я научусь летать.
Н а' Т о д: Как же мы сумеем остаться незамеченными?
Д е л е н н: Ни один член Альянса не может напасть на другого члена, не покинув при этом Альянс или не пострадав от ответных мер. Мы не допустим, чтобы шантаж и приграничные конфликты разрушили Альянс. Г е й м: Что же вы предлагаете? Ш е р и д а н: Просто дайте нам еще немного времени. Рассуждений много, но нет реальных доказательств, что кто–то из Альянса виноват в этих нападениях. Я не прощу любую военную акцию со стороны члена Альянса без ясных и неоспоримых доказательств. Д е л е н н: Если вы согласитесь подождать доказательств, мы будем ждать с вами. И как только истина станет известна, мы поддержим любые действия, которые вы изберете, чтобы дать ответ от имени всего Альянса. Ш е р и д а н: Действуйте сами по себе, и вы окажетесь в одиночестве. И вам придется разбираться с последствиями. Б р а к и р и: Это совсем не то, ради чего мы подписывались, Шеридан. Ш е р и д а н: Уверен, что не то, но мы спасаем вашу шкуру. По крайней мере, ненадолго. Так что же, посол? Д р а з и: Мы подождем еще немного. Но мы этого не забудем. Вы угрожали нам силой, когда все, что мы хотели, — лишь защитить себя. Любое великое падение начинается с того, что кто–то слегка споткнулся. Сейчас споткнулись вы.
G a r i b a l d i: Why is that we always break up our history by the... the wars, not the years of peace? The Hundred Years War, War of 1812, the first three World Wars, the Dilgar War, the War of the Shining Star, the Minbari War, the Shadow War. Why the war and not the peace? Because it's exciting, and because on some level people like to see something big fall apart and explode from the inside out. And right now, John, we're that something.
Л о н д о: Пфффу! Убери это от меня. Спу должны быть выдержанными. Изысканный вкус спу формируется длительное время. Предлагать центаврианину свежих спу — это оскорбление. G' K a r: Would you like some spoo? It's fresh! L o n d o: Pfah! Get that away from me. Spoo needs to age. It takes time to cultivate its flavor. Fresh spoo would insult a Centauri.
Б е с т е р: Полагаю, на этот раз вы позволите мне забрать их с
собой.
З а к: Заткнитесь! Что с вами? Здесь два трупа!
|
|
B e s t e r: Our job is to protect normals from rogue telepaths. Perhaps now you'll understand why we are necessary. Every race to develop telepaths has had to find some way to control them: through laws, religion, drugs, or extermination. We may not be pretty... but we're hell of a lot better than your alternatives.
B e s t e r: We should expect some losses on their side, but let's try to keep it within acceptable limits. The Corps is mother, the Corps is father — in that way these are our children that've gone astray. We have to at least try to bring them in alive so that we can correct their thinking. Л о к л и: Мне кажется, он провоцирует столкновения. Для него это личное дело.
S h e r i d a n: There's only one thing more dangerous than Mr. Garibaldi when he's loud... It's when he's dead silent.
Г а р и б а л ь д и: Что вы со мной сделали? Б е с т е р: Я нанес вам удар Азимовым. Это очень древний писатель, который писал рассказы о роботах. Он предложил ряд законов, чтобы помешать роботам повернуться против людей. Кибертехники использовали эти законы в экспериментах, проводившихся до запрета, и время от времени я сам находил их довольно полезными. Прежде чем мы закончили ваше изменение... я убедился, что мы вложили в ваш разум два самых важных правила Азимова: вы не можете причинить мне вред непосредственно, или же своим бездействием способствовать этому. Чтобы помешать кому–нибудь еще уничтожить это условие... я заблокировал ту часть вашего мозга, которая контролирует нервную систему. Вы можете хотеть убить меня сколько угодно... я тоже могу сказать: „Я хочу поднять эту руку”. Но она не поднимется,... пока я не пошлю импульс. Вы заблокированы на подобные действия, однако ваш гнев я не трогал. Назовите это... контрапунктом,... трагической иронией.
Б е с т е р: Мне нравится профессионализм в работе.
Б е с т е р: Я не верю в порывы...
Ш е р и д а н: Возможно, мы смогли бы избежать этого, если бы
начали переговоры... ВЕСТИ ИЗ ПРОШЛОГО
Л и т а: Но все П12... Пси–копы. Ты был копом? Б а й р о н: Не только Пси–копом. Но и протеже Бестера. Он обучал меня, чтобы сделать похожим на себя... B y r o n: I'm a strong P12. L y t a: But all P12's are automatically designated... Psi–Cops. You were a Psi–Cop? B y r o n: Not just a Psi–Cop. Bester's protege.
Б а й р о н: Намечалось обычное задержание. Нам сообщили о
перевозке телеатов в окраинные колонии. Мы окружили транспорт и
потребовали сдать телепатов, угрожая открыть огонь. У них не было выбора...
Л и т а: Ты не можешь изменить природу человека, Байрон. Б а й р о н: Тогда и нет особого смысла жить, верно? Мы не можем не надеяться на что–то лучшее, что–то более благородное... B y r o n: I tried to teach them, to show them that there is another way than violence. Did I fail that badly? L y t a: You can't change human nature, Byron. B y r o n: Then there is not much point in living, is there? We can't hope for something better, something nobler, at least something kinder. 1. ТЕРРОРИСТЫ
Л о к л и: Знаю. но если Бестер ворвется к ним, они запаникуют и перестреляют всех заложников. Мы хотим вести переговоры с террористами, господин Президент? Или мы согласимся на их требования? Как?
Г а р и б а л ь д и: Отлично. Постой, мы можем...
Л о к л и: Вы приняли правильное решение. Что еще вы могли сделать? Ш е р и д а н: Да? Хорошая эпитафия. Но с друзьями так не поступают.
Б е с т е р: Нет, вовсе нет. Я не понимаю этого. Несмотря на все обстоятельства, я всегда думал, что мы на одной стороне. Просто было нужно, чтобы кто–нибудь объяснил им это... чтобы они поняли, кто их настоящий враг. Ш е р и д а н: А это мы, нормалы. Б е с т е р: Мы не должны были сражаться друг с другом, не должны. Не понимаю... правда... не понимаю... S h e r i d a n: You're satisfied, Mr. Bester? B e s t e r: No, not at all. I don't understand it. Despite of it all, I always thought that at the end of the day we're on the same side. They just needed someone to explain it to them... so they'll understand who the real enemy was. S h e r i d a n: Us, the mundanes. B e s t e r: We weren't supposed to fight each other, not like this. I don't understand,... I truly... don't.
|
|
Ш е р и д а н: Как это не печально, они правы. Необходимо что–то знать. Нужен свидетель. Хоть что–нибудь! Д е л е н н: Да, нужен. Еще как!
G' K a r: Congratulations, citizen G'Kar. You are now a religious icon.
F r a n k l i n: Effective January one, 2263, I will be the new head of xenobiological research at EarthDome.
Г' К а р: А ты рассматривал такую возможность: тебе просто не дано быть счастливым, где бы ты ни находился? Л о н д о: Нет, не рассматривал. Пока ты не напомнил. Я полагал, что твоя задача — защищать меня, соблюдая мои интересы. Г' К а р: Именно это я и делаю. Воин во мне охраняет твою жизнь, а нарн во мне решил, что больше всего нужду в защите испытывает твоя душа. L o n d o: G'Kar, this is a strange thing. In the past it was a great relief to leave Babylon 5 and a great joy to return home. Now it is a relief to leave Centauri Prime and be anywhere else. I don't know what to call home anymore. G' K a r: Have you considered the possibility that you are simply not meant to be happy no matter where you are? L o n d o: No, I haven't. Not until you witched it. I thought you were supposed to be protecting me, looking out for my best interests. G' K a r: I am. The warrior in me is watching out for your life, but the Narn in me has decided that it's your spririt that's in the greatest need of protection.
Ш е р и д а н: Значит, у нас утечка? Г а р и б а л ь ди: Похоже.
Ш е р и д а н: Но, с другой стороны, это он несет ответственность за утечку, из–за которой Майкла чуть не убили. Г а р и б а л ь д и: Это объяснимо. Он почти ежедневно контактирует с правительством. Он мог просто упомянуть об атаках, не зная, что дает информацию именно тем, кто за ними стоит. Ш е р и д а н: Это дает ответ на многие вопросы. Д е л е н н: За исключением одного: зачем? Чего Центавр хочет добиться этими атаками?
Г' К а р: Глаза — это все, что есть у меня в эти дни. S h e r i d a n: From here on out we tell Londo only what he needs to know and that's all... Keep an eye on him, G'Kar. He may be our only chance to solve this thing. But I'd rather not do it at the cost of his life. G' K a r: And eyes are all I have these days.
Г' К а р: Всю жизнь я отвечал только за себя. Когда я рисковал, я рисковал один, чтобы не заставлять других платить за мои ошибки. Они хотят, чтобы я показал им другой путь. Что, если я покажу им ложную дорогу? Что, если они пришли ко мне не из–за урока, а из–за учителя? Я боюсь, как бы моя тень не стала значить больше моих слов. Т а' Л о н: Если это случится, я лично убью тебя, даю слово. Г' К а р: От этого мне должно стать легче? Т а' Л о н: Я воин. Это то, что я должен делать. И у тебя, и у меня есть своя ноша. Я буду нести свою, если ты понесешь свою. T a' L o n: It's not about teaching something, it's about unlearning hatred and unlearning fear. As a warrior, I can not teach them these things. But you can. G' K a r: All my life... I have been responsible only for myself. When I risk, I risked alone to avoid making others pay the price for my mistakes. They want me to chose them another way. What if I show then the wrong way? What if they come to me not because of the lesson but because of the teacher? I worry, Ta'Lon, that my shadow may become greater than the message. T a' L o n: If that happens, I give you my word that I will personally kill you. G' K a r: This is supposed to put my mind at ease? T a' L o n: I'm a warrior. It's what I have to give. You and I both have our burdens to bear, G'Kar. I will carry mine,... if you will carry yours.
G' K a r: In the past we had little to do with other races. Evolution teaches us that we must fight that which is different in order secure land, food, and mates for ourselves, but we must reach a point when the nobility of intellect asserts itself and says: No. We need not be afraid of those we are different, we can embrace that difference and learn from it.
Т а' Л о н: Это и есть главное. Кха'Ри подумали, что если с тобой что–нибудь случится, Книга Г'Кара так и не увидит сияние дня, так что они... освободили ее. Г' К а р: Освободили ее?! Т а' Л о н: Мы забрали ее домой. Те, кто прочли ее, были глубоко взволнованы и сделали несколько копий. Г' К а р: Копий?!!! Т а' Л о н: Совсем немного... для друзей. И еще немного, а потом... еще немного. Г' К а р: Сколько? Т а' Л о н: Точно трудно сказать. Счет сбился, когда ее начали печатать. Г' К а р: Печатать?!!! Меня не было только месяц, Та'Лон, — сделать много копий за столь короткий срок невозможно. Сколько? Т а' Л о н: Пять или шесть... сотен... тысяч... Г' К а р: Что?!!! G' K a r: Where is my book? It is my only copy! T a' L o n: Yes, that is precisely the point. The Kha'Ri felt that if anything happened to you, the book of G'Kar would never see the light of day, so they... liberated it. G' K a r: Liberated it? T a' L o n: We took it home. Those that read it were very moved by it and they made some copies. G' K a r: Copies?! T a' L o n: Just a few,... for their frieds. A few more,... later few more copies. G' K a r: How many?! T a' L o n: That's hard to say, exactly. There was some confusion when it went to the printers. G' K a r: Printers?! I've only been gone for a month, Ta'Lon, there can't be that many copies floating around this quickly. How many? T a' L o n: Five or six... hundred... thousand. G' K a r: What? T a' L o n: I've been told that it will out–sell the book of G'Quan...
Г' К а р: Где в книге это написано? У ч е н и к: В начале. Г' К а р: Вот именно. Со временем я учился, и вы будете учиться. У ч е н и к: Книга Г'Кара священна. Если сама Вселенная вдохновляла писавшего, как все полагают, то все, что там написано — истина. Разве можно с этим спорить? Г' К а р: Ну, если книга святая, и я святой, я должен помочь тебе приблизиться к мысли Вселенной. Сунь нос в книгу...Первое, чему мы научились — это то, что, раз нельзя доверять чужакам, то всегда можно довериться другому нарну, так? Ты это хотел сказать? (нарн кивает) Отлично. Тогда сунь нос в книгу. Нарн наклоняется и утыкается носом в книгу,... которую Г'Кар захлопывает. Нарн скулит от боли. Т а' Л о н: Это был урок номер один.
Т а' Л о н: Большую часть времени это я, за исключением тех дней, когда я не ощущаю себя самим собой и мне начинает казаться, что я являюсь кем–то еще. Однако в данный момент — да, это я. G' K a r: Ta'Lon? Ta'Lon, is it you? T a' L o n: It's me most days, except for those days when I don't feel quite like myself and I suppose that I am someone else, but for now... yes, it's me.
Г' К а р: Они явно учились по ней сотрудничать с другими расами. Даже с твоей. Л о н д о: Хм... А я тут есть? Г' К а р: Без имени, только описание. На'так бурелла. Это разговорное выражение. Л о н д о: И что это значит? Г' К а р: Надменный ловец ветра. Л о н д о: Ну, как говорит мистер Гарибальди: „Я лучше подожду кино”.
Г' К а р: В действительности — на меня. Л о н д о: Но почему? Г' К а р: Я не знаю. L o n d o: Now, is it me, or are people looking at us? G' K a r: At me, actually. L o n d o: Why? G' K a r: I don't know.
Л о н д о: Ну вот, теперь ты обрел ключ к популярности — твое
отсутствие. Улетаешь на месяц — они кланяются. Улетаешь на полгода, и
когда ты возвращаешься, они от радости разносят все вокруг. Наверное, тебе
надо улететь насовсем. Тогда твоя популярность затмит звезды.
Л о н д о: Доброе утро, Г'Кар. Ну что ж, приятно видеть такое
зрелище — не знал, что у тебя есть дети.
F r a n k l i n: Michael. You know, if you've ever got a problem, anything at all you want to talk about, you know where to find me, don't you? |
|
Г а р и б а л ь д и: Все, что я знаю, — они ненавидят кометы. Даже упоминание о комете для бракири — это ужасное табу. Смерть. Это символ смерти. G a r i b a l d i: All I know is that they hate comets. Even mentioning a comet to a Brakiri is some kind of, like, awful taboo. Death. It's the symbol of death. Ш е р и д а н: А почему вы спрашиваете? Л о к л и: Они хотят, чтобы я продала им на эту ночь часть Вавилона 5. По религиозным причинам.
Л о к л и: Что ж, это определенно необычная просьба. Мы можем лишь
сдавать в аренду наши помещения...
Л о к л и: Нет, господин президент. Я не взволнована. Г а р и б а л ь д и: Это великий день.
R e b o: You see, Minbari humor is based not on physical danger or embarrassment or rejection, like human humor, but rather on the failure to obtain, uh... emotional or spiritual enlightenment.
L o n d o: So... When you were emperor, it meant something. Subduer of the Xon and the Shoggren... Now... Ptttp! Anyone can be emperor. I can be emperor. Vir can be emperor. If Vir can be emperor, a small earth cat can be emperor... Come on. Talk to me. It's the day of the dead.
Л о н д о: Адира? Адира Тэри? Моя Адира? Но... ты мертва. Я видел твое тело. Ты была отравлена. Но... А д и р а: Шшш. Л о н д о: Это ты. Я убил человека, убившего тебя, ты знаешь? Но это не вернуло тебя. Я должен стать императором, я спаситель своего народа, но я отдал бы все это за то, чтобы ты вернулась, чтобы быть рядом с тобой... А д и р а: Лондо. Мой дорогой. Мой бедный, замечательный...
Г а р и б а л ь д и: Доджер?! Не может быть!
Л о к л и: Зоя?!
Л е н н ь е р: Я знаю тебя.
M o r d e n: You don't come to the dead for wisdom, Lennier.
М о р д е н: Дайте собаке плохую кличку, и с ней все кончено.
Л е н н ь е р: Я знаю это. М о р д е н: Нет, ты не знаешь. Твое сердце не верит. В этом проблема, понимаешь? Никому не следует желать разговора с мертвыми. М о р д е н: Так...тебе нравится быть рейнджером, Ленньер? Не понравится ли тебе это еще сильнее, если я скажу, что ты предашь Анла'шок? Что твоим именем грядущие поколения будут проклинать? Как именем Иуды, провокатора, или... как того минбарца... Флетора. Новый Флетор.
М о р д е н: Я говорю о будущем. И что же из того, что я не знаю о
последних событиях? Я пророчествую, а не изрекаю истины.
З о я: Так ты не на игле? Эй, Лиззи, что с тобой стряслось? Нам же было так весело, не правда ли? Так весело! Л о к л и: Нет. Все время мы были больные, замерзшие и голодные. Чтобы выжить, мы делали такое, что я стараюсь забыть об этом. Мы жили в том отеле. Я все время боялась, что отец найдет меня. Нет. Это было плохо. Z o e: You don't party? Jeez, Lizzie, what'd you grow up to be? We had such fun, didn't we? Didn't we have such fun? L o c h l e y: No. We were cold, sick, and we were hungry all the time. We did things to survive. I've done my best to forget.
Л о к л и: А вы рекомендуете кого–то еще, более способного, нежели вы, и находящегося в пределах владений бракири? Г а р и б а л ь д и: Должно быть, вы шутите. Л о к л и: У вас полчаса.
Л о н д о: Я не хочу быть императором! Я хочу остаться здесь, с тобой... А д и р а: Лондо, я лишь сон. Утром я исчезну, а ты будешь управлять сорока миллиардами центавриан. Но никто из них не будет понимать тебя так, как понимаю я... М о р д е н: Ну что ж... мое время подошло к концу. Вспоминай обо мне, Ленньер, как о краткой электромагнитной аномалии, что рассказала тебе правду для твоего же блага. Увидимся по ту сторону.
З о я: Мне так хотелось иметь детей, целую кучу ребятишек... Лиззи,
я вспомнила свою смерть. Я не хочу причинить тебе боль, но... Да, я
сделала это сознательно. Я просто не могла выносить все это. Не надо
ненавидеть меня.
Д о д ж е р: То есть это фантазии. Истосковавшаяся по любви рыжая
девчушка, которая исчезнет утром и которую больше никто не увидит...
Ш е р и д а н: Но ведь бы оба настоящее сокровище. Я хочу сказать, что когда на Земле все было очень плохо из–за Кларка... Лишь вы вдвоем говорили такое, что никто больше не осмеливался сказать. Р и б о: Но никто не воспринимает всерьез комедиантов. Д е л е н н: Разве это не противоречие? Р и б о: Нет. Мы смешно говорим серьезные вещи, но когда доходит дело до шутки, люди перестают слушать. Вот заседания Сената — это настоящая комедия. Они делают одну идиотскую вещь следом за другой, но все их слушают, потому что они говорят серьезно. Не знаю, покидаем ли мы сцену ради школы клоунов, но вот все, что мне известно, — комедианты ничего не значат. Ш е р и д а н: Ну что ж, если вы ничего не значите, то и все остальное неважно. Я хочу сказать, что единственная причина существования политики заключается в том, чтобы обеспечивать свободу людей смеяться. Д е л е н н: И любить. R e b o: You know, making people laugh is... is ok. I mean, I... I enjoy getting a laugh, but, uh, I don't know. We wanna do something more important. S h e r i d a n: But you two have a real gift. I mean, when things were bad under president Clark, you two said things on your show that no one else would dare to say. R e b o: But no one takes comedians seriously. D e l e n n: Isn't that a contradiction? R e b o: No. We say serious things in a funny way, but when the joke comes, people stop listening. The real comedy all happens in the senate. They do... they do one idiotic thing after another, but people listen because they say it seriously. I don't know whether we're leaving comedy to go into clown school, but all I do know is that, uh... comedians don't matter. S h e r i d a n: Well, if you don't matter, nothing matters. I mean, the only reason politics exist is to ensure that people have the freedom to laugh.
Ш е р и д а н: Что за послание? Л о к л и: „Когда наступит долгая ночь, вернись к Концу Начал”. L o c h l e y: I think we need a little mystery once in a while. Oh, and, uh, speaking of mysteries, I have a message for you. It's from someone named Kosh. S h e r i d a n: ...What's the message? L o c h l e y: When the long night comes, return to the end of the beginning.
Л о к л и: Ну, говорите, Г'Кар. Скажите: „Я же вам говорил”.
Вы предостерегали меня, я не прислушалась, а вы были правы. |
|
Б е с т е р: Мне тоже необыкновенно приятно видеть вас, мистер Аллен. Где я смогу найти капитана Локли? Я должен зарегистрироваться. З а к: Она занята, вы можете зарегистрироваться у меня. Так что на этот раз, мистер Бестер? Охота за борцами за свободу или аннексия Судетов? Z a c k: Don't you ever go away? Haven't you caused enough trouble for one lifetime? B e s t e r: It's a pleasure to see you too, Mr. Allan. Where can I find captain Lochley? I should check in with her. L o c h l y: She's busy, you can check in with me. Card. So what is it this time, Mr. Bester? Hunting out freedom–fighters, pulling wings off flies, annexing Sudetenland. Б е с т е р: Выслеживание убийцы. Мы уполномочены провести расследование, арестовать и доставить на Землю любого подозреваемого или соучастника. З а к: Убийца, вот как? И кого же он убил? Ч е н: Другого Пси–полицейского. Точнее, полицейского–стажера. З а к: А... И почему это плохо...?
З а к: Вы здесь всего 5 часов, а у нас уже труп. Это рекорд даже
для вас.
B e s t e r: These papers, different styles of handwriting, different names, but not different people. The same person, with multiple personalities. That's why we misidentified his rating. One personality was a P10, the other was a P12. It's rare, but it has happened before.
Ф р а н к л и н: Как человек — да. Но как врач я должен одинаково относиться ко всем моим пациентам. Даже столь назойливым, лицемерным, самодовольным, заносчивым, которые возомнили себя божеством. Б е с т е р: А... Спасибо. Теперь я чувствую себя как дома. B e s t e r: Oh, come on, doctor, we have a history here. Tell the truth. You don't want me here a second more than I want to be here. F r a n k l i n: Personally, no. But as a doctor I have to treat all my patients equally, even the annoying self–righteous arrogant ones with self–important delusions of godhood. B e s t e r: Thank you, I feel far more at home now.
Б е с т е р: Один из недостатков инстинктов. Если бы вы имели
возможность подумать, вы были бы рады позволить мне упасть.
Б е с т е р: Но только лишь в крайних случаях. Помните, мы — одна семья. Чтобы пройти через все, что вы сейчас увидели, вы должны думать о том, что делаете, о тех людях, которых спасаете. После завершения тренировок эти оперативники научатся ограничивать вред, который беглый телепат сможет причинить им, как физически, так и ментально. Мы проверяем, что оперативники находятся в наилучшей форме, чтобы во время испытаний они были бы как можно более защищены. Наша задача — вернуть беглеца живым и невредимым, чтобы впоследствии наставить его на путь истинный. Ч е н: Не думаю, что они оценят это. Б е с т е р: В этом–то ты и ошибся.
Б е с т е р: Когда это один из нас — нет. С нормалами все проще. Они терпеть не могут, когда говоришь им такое, но это правда. Они убивают, порабощают и третируют друг друга с большим энтузиазмом. Тогда почему нам следует ценить их жизни, если они сами не делают этого? С беглыми и мечеными все несколько сложнее. Быть телепатом означает, что вы особенный, редко встречающийся и очень ценный. L a u r e n: Do you get used to it? B e s t e r: When it's one of ours, no. With mundanes it's easier. They hate it when you say that, but it's true. They kill and slave and abuse each other with efficiency and enthusiasm. Why should we value their lives when they don't? It's a little harder with rogues and blibs. Being a telepath means you're special, and rare, and valuable.
Б е с т е р: Лишь для ремонта, но мы делаем это незаметно. Нет никаких причин, чтобы остальной мир знал, насколько велики наши ресурсы. Этот корабль находится в гиперпространстве месяцами, выполняя наши поручения и ожидая того момента, когда он понадобится нам. C h e n: Does the mothership ever leave hyperspace? B e s t e r: Only for repairs and we can do so it without being seen. No reason for the rest of the world to know what our resources are. The rest of the time it just sits here in hyperspace for months at a time carrying missions back and forth and waiting until we need it, just like all the others.
Б е с т е р: Слухи о нашей депрессии слишком преувеличены. L a u r e n: Besides, we don't often see a sense of humor in Psi–Cops. B e s t e r: Reports of our depression are wastly exaggerated.
НЕ О ФАНАХ ЛИ РЕЧЬ?
|
|
D e l e n n: I said we had reason, not proof. We can't go public with what we suspect until we can prove their involvement. Д е л е н н: ...мне нужно, чтобы ты отправился к границам владений Центавра и следил за всем подозрительным. Тебе известно, как они думают, как они сражаются. Если кто–то и сможет добыть доказательства, которые нужны нам, то это только ты. ШТРИХИ К ПОРТРЕТУ ШЕРИДАНА
Д ел е н н: ...думаю, Джон не захочет посылать с подобной миссией того, кто дорог мне. Как твой друг, он захочет защитить тебя. А как мой муж, он станет защищать меня от всего, что может случиться с тобой. Л е н н ь е р: Полагаю, в этом отношении он знает вас не так хорошо, как ему следовало бы. Д е л е н н: Он знает меня. Но он еще и любит меня... Иногда одно мешает другому. Л е н н ь е р: Да, я... представляю, что такое случается. D e l e n n: As a friend he would need to protect you. As my husband he would need to protect me from anything that might happen to you. L e n n i e r: I think, in that respect, he does not know you as well as he should. D e l e n n: He knows me, but he also loves me. And sometimes the one gets in the way of the other. L e n n i e r: Yes, I .. imagine it could do that.
Ш е р и д а н: И это беспокоит. Если кто–то может творить такое без ведома премьер–министра, значит, это исходит из императорского дворца. ...ПРЕДЛОЖЕНИЕ
В и р (размахивая мечом): А теперь хочешь продолжить наш небольшой разговор, спу перезревший? Д р а з и: Серьезное недопонимание. Это... ужасная ошибка. В и р: Я так и думал, что ты скажешь именно это.
Л о н д о: Я выдвинул его на повышение. Теперь он готов стать послом Центавра. Z a c k: What happened to Vir? L o n d o: Oh, I promoted him... Now, *now* he's ready to be the ambassador for Centauri.
Д е л е н н: А что Лондо? Я а к: Он, как гордый отец, смотрел, как Вир разносит все в щепки... Сегодня он стал мужчиной.
Д р а з и (к Деленн): Мы будем терпеливыми, потому что вы просите этого. (поворачиваясь к Шеридану) Но помните свое обещание: как только доказательства будут предъявлены, вы поддержите любые действия, которые предпримут члены Альянса.
Г' К а р (вздыхает): Истина — это... река. Н а р н: А что такое Бог? Г' К а р: Бог — это... устье реки. N a r n: Ah, yes, but what is truth and what is God? G' K a r [sigh]: Truth is a .. river. N a r n: And what is God? G' K a r: God is... the mouth of the river.
L o n d o: It's politics, Vir. Never take it personally.
G' K a r: All our holy books are reproduced exactly as written. Line for line, word for word, right down to the flaws in the paper.
L e n n i e r: It is, I think, the human way of doing things. They try to encourage initiative so that we may better react to sudden changes. Our own techniques tend to be... rigid.
M o n t o y a: To be Anla–Shok means understanding that there is nothing to fear in death except the failure to complete our assigned mission. Death is not the enemy, death simply is.
F i n d e l l: No, the captain does not believe in indiscreet questions. He believes the only way to get pertinent information is to ask impertinent questions.
Л е н н ь е р: Не нужно знать, нужно лишь попробовать. L e n n i e r: It is not necessary to know. It is only necessary to try.
|
|
G a r i b a l d i: I don't want you to be sorry. I don't need your pity. I don't need anybody's pity. All I know is that I'm tired of being controlled. Controlled by others, by fear, by my past, by what everybody else expects of me and it's enough. Enough. ...And this. This is my own private little active rebellion, yeah. I may not be able to control what other people do to me, but I can at least be in control what I do to myself.
Л е н н ь е р: Кто дал приказ? М о н т о й я: Президент Шеридан.
Д е л е н н: Ты прав. Ш е р и д а н: Хм... Черт, Деленн, я целый день разбирался с этим, чуть не спятив, так что мне просто обидно, что ты так легко соглашаешься со мной. Д е л е н н: Мне не следовало отправлять Ленньера в подобное место без согласования с тобой, точно так же как тебе не следовало не посылать его туда. Я искренне признаю свою ошибку. Теперь ты можешь признать свою. S h e r i d a n: Now, it is absolutely inappropriate of you to pull a stunt like that without telling me. I can not have you making... D e l e n n: You are right. S h e r i d a n: I... Ow, dammit, Delenn. I've been working up a god mad all day and I am not about to let you undercut it by agreeing with me. D e l e n n: It was inappropriate for me to assign Lennier to that part of space without informing you. Just as it was inappropriate for you not to assign him there. I admitted mine with perfect honesty. Now you can admit yours.
...ПРЕДЛОЖЕНИЕ
Г' К а р: И что за услуги? Л и т а: Номер 1. Много денег... Номер два. По крайней мере 5 кораблей... чтобы они были в состоянии перевезти пару сотен людей. Третье. Мы сделаем это в абсолютной тайне.
Л и т а: Я вынуждена отказаться... Г' К а р: Лита, подождите. Такого условия нет. Я хотел увидеть, как далеко вы готовы зайти. Если бы вы ответили „да”, сделка не состоялась бы — я не смог бы доверять вам. „Нет” — это единственно правильный ответ.
Д е л е н н: Я никогда не делала этого за все время, пока вы и я были здесь. А теперь... боюсь, очень скоро нам не представится подобной возможности.
Л о н д о: Ты говоришь так, словно это плохо. В действительности никто никому не доверяет, Вир. Это естественный порядок вещей. Но до последнего момента это никогда не мешало бизнесу. Я нахожу подобную ситуацию очень странной. V i r: I don't think anyone trusts anyone right now, Londo. L o n d o: You say it as if it were a bad thing. No one really trusts anyone, Vir. It's the natural order of things. But until now it has never interfered with business. I find this very strange. ...ЛОНДО
D e l e n n: Further, he will not stop, will not slow down, will not give up until he has proof that the Centauri are behind these attacks.
|
|
ВЕК ГРЯДУЩИЙ — ВЕК НЫНЕШНИЙ
S h e r i d a n: As of right now the Centauri Republic stands alone.
L o n d o: In war these things happen. We are not at war. We do not strike first and we do not blow up cargo transports like pirates or barbarians.
Г' К а р: Не на словах... Но есть одна вещь, связанная с потерей глаза, — это заставляет вас глубже вглядываться в глаза другого. Я нашел в ваших глазах столько благодарности, что мне хватит ее и на эту и на все прочие жизни.
Г' К а р: Когда Моллари покинет Вавилон 5, я отправлюсь с ним на Центавр... Если наши предположения верны, и он не знает, что за нападениями стоит его правительство, что они намеренно скрывают от него... Он может оказаться в еще большей опасности, как только вернется домой.
З а к: Ладно. Собирайся. Захватим в службе безопасности кислородные таблетки, чтобы привести тебя в божеский вид.
Г а р и б а л ь д и: Ты можешь положиться на меня. Все будет в порядке. S h e r i d a n: Michael, this may be our only chance to avoid a shooting war. So it is why it is so important that you get the information to us as fast as you can so that we have time to get the White Stars into position. G a r i b a l d i: You can rely on me, I'll get it done.
Л о н д о: Спасибо, но я предпочел бы, чтобы линии огня не было. М и н и с т р: Так вот почему вы взяли с собой... это — чтобы услышать наши условия? Л о н д о: Нет. Он по–прежнему мой телохранитель, только и всего. Куда я, туда и он. М и н и с т р: Примите мои соболезнования. Г' К а р: Спасибо. Это тяжкое бремя, но я потерплю. M i n i s t e r: Prime Minister, welcome back. I was hoping you returned home, got out of the line of fire. L o n d o: Thank you, but I rather there wasn't a line of fire. M i n i s t e r: Is that why you brought .. *it* along, to hear our terms? L o n d o: No, he is still here as my bodyguard, that's all. Where I go, he goes. M i n i s t e r: My condolences. G' K a r: Thank you. It's a burden, but I've come to accept it.
S h e r i d a n: That's enough. I said that's enough! Now, we gave you a promise. And we are bound by that promise. And damn you asking for it. And damn me for agreeing to it. And damn all of us to hell, because that is exactly where we are going. We talked about peace. You didn't want peace. We talked about co–operation. You didn't want co–operation. You want war. Is that it? You want a war? Well, you've got a war!
Де л е н н: Жизнь. Ш е р и д а н: Чью жизнь? Д е л е н н: Всю жизнь. Каждую жизнь. Все мы рождаемся как... молекулы... в сердцах миллиардов звезд. Молекулы, что не знают политики, законов и различий. И за миллиард лет мы, глупые молекулы, забываем, кто мы есть и откуда пришли. В отчаянном порыве нашего эгоизма мы даем себе имена, сражаемся ради линий, проведенных на карте, и заявляем, что наш свет ярче, чем у остальных. Пламя свечи напоминает нам об осколке тех звезд, что живет внутри нас. Искра говорит нам... „вам следует знать лучше”. Пламя напоминает нам о том, что жизнь драгоценна, как неповторим каждый огонек. Когда огонь угасает, он исчезает навсегда... и никогда впредь не появится точно такой же. Столько огоньков потухнут этой ночью... И в грядущие дни... если мы сможем увидеть это... S h e r i d a n: What does the candle represent? D e l e n n: Life. S h e r d a n: Whose life? D e l e n n: All life, every life. We're all born as molecules in the hearts of a billion stars, molecules that do not understand politics, policies and differences. In a billion years we, foolish molecules forget who we are and where we came from. Desperate acts of ego. We give ourselves names, fight over lines on maps. And pretend our light is better than everyone else's. The flame reminds us of the piece of those stars that live inside us. A spark that tells us: you should know better. The flame also reminds us that life is precious, as each flame is unique. When it goes out, it's gone forever. And there will never be another quite like it. So many candles will go out tonight. I wonder some days if we can see anything at all.
...Г'КАРА
G' K a r: I was not pretending. I went to Centauri Prime as your guest, your protector and perhaps even as your conscience, but not as anyone's eyes and ears. So no, I will not be testifying before the council.
Г' К а р: Что бы я о нем ни говорил, я его знаю, и весьма неплохо. Рано или поздно он выяснит, что происходит, и попытается положить этому конец. |
|
Л е н н ь е р: Беда.
L o c h l y: If this continues, we may have no choice but to quarantine the Centauri. We'll have to try and limit them to parts of the station where they won't run into anyone they are currently at war with. Unfortunately, that seems to be just about everyone right now. So, my options seem to be somewhat limited.
Л о к л и: Но... но это нарушение всех правил цивилизованного ведения войны! Войны начинаются и заканчиваются, но зоны перехода должны оставаться невредимыми. S h e r i d a n: The Centauri have begun targeting enemy jumpgates. L o c h l y: But... It's a violation of every rule of civilized warfare. Wars come and go, but the jumpgates have to go on.
Д е л е н н: Ты хочешь, чтобы я предложила это Серому Совету? Ш е р и д а н: Надо, чтобы ты полетела туда лично, Деленн. Л о н д о: В любом случае единственный способ остановить эту войну — выступить против самого регента. Чтобы сделать это и избежать казни, мне нужны сторонники. А когда появится сообщение, что премьер–министр без всяких оснований содержится в подземелье императорского дворца, все будут разъярены. Даже Центаруму придется ответить.
Н а р н: А дрази могут сказать то же самое о нас. Д р а з и: Мы сможем выиграть эту войну самостоятельно.
Ш е р и д а н: О, черт! Дай мне „Белую звезду”, только скорее!
Ш е р и д а н: Если это так, я сдеру с них кожу!
D e l e n n: People always say that. They want to find lives in which risk is unnecessary. There's only one problem with that... It's impossible.
Л о н д о: Нет. Я сказал, что пойду туда, куда и ты. Это стало делом принципа. Г' К а р: Для утверждения принципов ты выбрал очень неудачный момент в вашем социальном развитии. Возможно, тебе следовало бы начать с чего–нибудь попроще. Моллари, твой народ воюет. G' K a r: I still think you should leave, Mollari. L o n d o: No. I said where you go, I go. It's become a matter of principle. G' K a r: You picked a terrible moment in your social evolution to develop principles. Perhaps you can start with something simpler, the moral equivalent of the opposable thumb, for instance.
Л о н д о: Так приказ отдали вы.
...ЛИТЫ
В и р: Это она изменилась, или я? Ф р а н к л и н: О, она сильно изменилась... L i t a: I'm willing to go along and help out Stephen, we've worked well together in the past, but... considering the risk involved I'm gonna have to ask for a slightly higher fee than usual. V i r: Has she changed or is it me? F r a n k l i n: Oh, she's changed.
Д е л е н н: ...Я от нее ускользну с наибольшим достоинством.
Л о н д о: Да. И ужасный... Который час? Г' К а р: Утро. Я уже начал было думать, что сотни разъяренных нарнов ворвались во дворец, но это все ты. Ты хотя бы знаешь, что ужасно храпишь?
Л и т а: Что означает: еда воняет, комнаты маленькие, а прислуга пырнет тебя ножом в спину, когда ты отвернешься. F r a n k l i n: Yes, it's the... same hotel that... Michael stayed at. Said the room service is good and bed is cheap and staff is friendly. L y t a: Meaning the food stinks, the rooms are small and the staff will knife you in the back when you're not looking. |
|
D e l e n n: I find... I can no longer see the road you're on, Londo. There is a darkness around you. I can only pray that in time, you may find your way out of it.
R e g e n t & D r a k h: They say: the Shadows were our masters. We served them, believed in them, loved them. Then they went away and left us behind to escape on our own. But without our masters... who are we? In the end... what are we but... A shadow... of a shadow. An echo of what was. Our home, Z'ha'dum, destroyed. We... wandered. Then we remembered... this place. We remembered... you.
Д р а к х: Что мы хотим от тебя... — это ты. L o n d o: No! Wait. Don't. What do you want of me? D r a k h: What we want from you... is you.
Ш е р и д а н: Да. Мы по–прежнему можем помогать друг другу. Л о н д о: Абсолютно точно — нет. Центаврианская Республика не будет иметь ничего общего с этим... с этим вашим Альянсом. Мы сами поднимемся до прежних вершин без вашей помощи. Если я подарю вам жизнь Деленн, это будет актом милосердия, и ничего больше. Вы меня понимаете?
Г' К а р: Лучше. Если бы не ты, я бы погиб. Ты рисковал своей жизнью, спасая мою. Л о н д о: Да. Ты сделал бы то же самое. Г' К а р: Да, но я лучше тебя. L o n d o: I can't stay. I just wanted to see how you were. G' K a r: Better. I would be dead if not for you. You risked your life to save mine. L o n d o: Yes. You would have done the same. G' K a r: Yes, but I am a better person.
L o n d o: Delenn, Mr. President, as my first official act, I am formally appointing Vir Cotto as ambassador to Babylon 5. I have every confidence that he will do... at least as good a job as I did.
Ф р а н к л и н: Величайшая вещь, связанная с войной, — в том, что она развивает технологии. Худшее — в том, что большинство этих технологий — уничтожающие все живое.
R e g e n t: I have been many things in my life, Mollari. I have been silly. I have been quiet when I should have spoken. I have been foolish. And I have wasted far too much time. But I am still Centauri... and I am not afraid.
Л о н д о: Я не знаю, увижу ли я тебя после этой ночи. Я хочу...
попрощаться. Я не знаю, почему это так важно для меня в такой момент, но
это так... В грядущие месяцы и годы ты, возможно, услышишь много странных
вещей обо мне и моем поведении. Ну что ж, говорят, положение изменяет
многих. А я лишь хотел...
Л о н д о: Разве это не странно, Г'Кар? Когда мы впервые
встретились, у меня не было никакой власти... и все возможности для выбора,
какие только мог пожелать. А теперь я обладаю властью, о которой мог лишь
мечтать,.. и никакого выбора. Вообще никакого выбора...
Г' К а р: Моллари. Пойми, что я никогда не смогу простить твой
народ за то, что он сделал с моим миром. Мой народ никогда не сможет
просить твой народ. Но я могу простить тебя.
Л е н н ь е р: Деленн... Я люблю тебя.
Д е л е н н: Да, мы победили в войне, но что же мы потеряли? Z a c k: So why the long faces? Things are quiet, the attacks have stopped, and we won the Centauri War. What's the problem? D e l e n n: Yes, we won the war, but what did we lose? |
|
S h e r i d a n: No, there's something more going on here. Something that pushed her over the edge. I mean, first Londo, then Garibaldi, and now this. I tell you, the next person who acts irrationally, I swear I'm gonna shoot myself in the head.
Г ар и б а л ь д и: Да, сэр? Ш е р и д а н: Вы пьяны. ... Г а р и б а л ь д и: Джон, у тебя есть веские причины злиться на меня... Ш е р и д а н: Я не злюсь на тебя. Не теперь. Я злился... Но Деленн... у нее такое восприятие вещей... Нет. Нет, я не злюсь на тебя. Но ужасно расстроен, Майкл. Г а р и б а л ь д и: Я бы предпочел, чтобы ты орал на меня или злился. Все, что угодно, только не расстраивался из–за меня. Я знаю, я не справился... S h e r i d a n: I'm not angry with you. Not now. I was... But Delenn has a... way of looking at things... No. No, I'm not angry with you. But I am very disappointed, Michael. G a r i b a l d i: I'd rather have you yelling at me or angry. Anything but disappointed. I know I failed...
L o c h l e y: See, the drinking gives a control freak like you permission to let it go, to be angry, to lash out, to lose it.
S h e r i d a n: You have to understand that your problem is not between you and me, you and your job, or any of that. Your problem is between you... and you.
Л о к л и: Мистер Гарибальди... Мой отец был алкоголиком... Он
зашел в тупик и не видел выхода. Но дверь всегда есть, Майкл. Нужно лишь
открыть ее.
Л и з: Я прилетела, как только получила сообщение.
Л и т а: Если ты сделаешь так, как я прошу, если ты аккумулируешь силы, которые я смогу использовать против Корпуса... Я уберу нейроблок, ты сможешь разобраться с Бестером, а я с Корпусом... L y t a: If you've done as I ask, if you've created a force I can use against the Corps... I'll take out that neural block. Then you can deal with Bester. I'll deal with the Corps. Г а р и б а ль д и: Я заключил хорошую сделку...
Ш е р и д а н: Ты здесь не единственная, к кому прикоснулись ворлонцы. Отпусти их. Отпусти их, или твоя голова разлетится на мелкие кусочки. Л и т а: Вы не можете находиться повсюду, господин президент. L y t a: You cannot harm me. You cannot stop someone who's been touched by Vorlons. S h e r i d a n: You're not the only one that's been touched by the Vorlons.
Ш е р и д а н: Подожди. О чем ты говоришь? Что с ней? Ф р а н к л и н: Она беременна. F r a n k l i n: Look, you have to understand she's a Minbari–Human hybrid. Things aren't gonna work the same. S h e r i d a n: Wait. What are you talking about? What is wrong with her? F r a n k l i n: She's pregnant.
Ш е р и д а н (смеется): Извини. Не смог удержаться. Д е л е н н: Можно подумать, что прежде ты никогда не видел беременную полуземлянку–полуминбарку. D e l e n n: Stop staring at me. S h e r i d a n: I'm sorry. I couldn't help it. D e l e n n: One would think you have never seen a pregnant half–human half–minbari before.
Ф р а н к л и н: Значит,выбор невелик.
Г'К а р: Я уже отказался. Решение неизменно... Что нужно другой половине? Ф р а н к л и н: Получить ваше личное благословение и править нарнами от вашего имени.
Я многое узнал о том, как исцелять раны и усмирять гнев. Возможно, я смогу помочь ей справиться с ее гневом, как я справился со своим. ...ШЕРИДАНА
S he r i d a n: I didn't say I was disappointed in you because of your failure. I'm disappointed because I didn't pick up on this earlier. Disappointed because you felt that you couldn't come to me about this on your own. When Stephen had his problem a couple of years ago, I didn't step forward and offer my help when I should have. And he damn near died trying to deal with his problem on his own. I have made a lot of mistakes, same as everybody else. But I try not to make the same mistake twice.
F r a n k l i n: Well, let's see. She was,... adjusted by the Vorlons, dumped by the Vorlons, used as a weapon. Quit the Corps. Lost the only man she ever loved and dedicated herself to finishing his work. Pick one or all of the above. Let's face it, she's pissed.
Г а р и б а л ь д и: Некто, подобный такому оружию, стал бы
телепатическим эквивалентом термоядерной бомбе...
Г'К а р: Я не знаю... И хотя я оплакиваю свой народ, Лондо мне жаль как никого другого... Л о к л и: Возможно, император Моллари найдет счастье, которое не нашел посол Моллари... Г' К а р: Сомневаюсь. L o c h l e y: Well, maybe Emperor Mollari will have more of a chance at happiness than Ambassador Mollari ever did. G' K a r: I doubt it.
Ш е р и д а н: Вероятно, он просто занят. У него теперь очень много
дел. Ему надо привыкнуть к тому, что он император, — как мне надо
было привыкнуть к новой работе. Уверен, это все. Черт... Вероятно, он все
еще празднует свою коронацию... вечеринки всю ночь напролет. ... ФРАНКЛИНА
F r a n k l i n: You don't want the power. People love giving power to those they believe don't want it.
Л и з: „Нормальной” жизни нет, Майкл. Есть просто жизнь. G a r i b a l d i: I just want to give you a normal life. L i s e: There is no „normal life”, Michael. There's just life.
Ф р а н к л и н: И думать при этом необязательно. G' K a r: It's simpler to make a statue to someone who you believe embodies all your better qualities than it is to actually improve yourself. F r a n k l i n: And this saves you from having to think.
Г' К а р: Превратившись в идола, ты не можешь оставаться тем, кто
ты есть, ты можешь быть только тем, кем тебя хотят видеть...
|
|
...ШЕРИДАНА
L y t a: It's ironic. Heh. You have to leave because everybody wants you. They're fighting over you. And I have to leave because nobody wants me.
Ш е р и д а н: Ты хорошо его учил. Г а р и б а л ь д и: Видимо, да. Кто бы мог подумать?
Л и т а: Помни о нашей сделке, Майкл... Если откажешься от своего слова, через два года, когда я загляну сюда, произойдет примерно вот что...
G a r i b a l d i: Let me introduce you to the new head of intelligence for the Interstellar Alliance.
Т е с с а: Я прибыла сюда на несколько дней, чтобы получить от
Шеридана поддержку в обмен на информацию... Кто знал, что в конце концов я
получу новую работу? Ирония судьбы в том, что теперь у меня больше
возможностей помогать Марсу, чем раньше.
Г' К а р: Тогда я ничто. Всего наилучшего. N a r n: We put you in this position, G'Kar. Our reverence is our gift to you, and you are responsible to us. You owe us. Without us... you are nothing. G' K a r: Then I am nothing. Good day.
Г' К а р: Возможно и так. Прощайте, Джон. Ш е р и д а н: Знаете... Вы впервые назвали меня Джоном. Г' К а р: Нет, не впервые. Ш е р и д а н: Впервые. Г' К а р: Не впервые. Ш е р и д а н: Впер...
Л и т а: Ну... Да. Г' К а р: Тогда мое решение даже более правильно, чем я предполагал. Я прослежу за тем, чтобы ваши личные вещи были перенесены на мой корабль, когда мы будем готовы к отлету. А пока поразмыслите о стенах, окружающих вас. Очень скоро мы оставим их позади. И вам будет нужно решить, сколько иных стен вы возьмете с собой, когда мы улетим. G' K a r: Meanwhile, consider the walls around you. In a little while, we will leave these behind. Now you have to decide how many others you will bring with you when we leave.
Л и т а: О котором ты напишешь книгу... G' K a r: I find I'm actually looking forward to seeing the universe with you alongside, Lyta. Perhaps we'll find something extraordinary. Perhaps something extraordinary will find us. Either way, it's going to be quite an adventure. L y t a: I smell another book coming.
Ш е р и д а н: Ты хорошо сказал, Майкл.
Ш е р и д а н: Ну, Деленн, она длиной восемь с половиной километров. Д е л е н н: Я знаю. Пошли? D e l e n n: It occurs to me I have never walked the length of this place end to end. S h e r i d a n: Well, Delenn, it's five miles long. D e l e n n: I know. Coming? ...Г'КАРА
G' K a r: We are all the sum of our tears. Too little and the ground is not fertile, and nothing can grow there. Too much, the best of us is washed away.
Z a c k: I don't believe in random attacks. Maybe there's not an obvious reason, but there's always a reason.
D e l e n n: Now is all we have.
Ш е р и д а н: Когда солдат становится политиком, ему приходится молча выслушивать людей, которых полгода назад он бы застрелил... T e s s a: They couldn't kill us with bullets, so they're drowning us in red tape. Frankly, I preferred the bullets. At least there I could shoot back. S h e r i d a n: Well, that's the problem when you go from being a soldier to a politician. You have to sit and listen to people you would've shot six months earlier.
Ш е р и д а н: После войны за независимость почти всегда следует
гражданская война.
G' K a r: I believe that when we leave a place, part of it goes with us and part of us remains. Go anywhere in the station, when it is quiet, and just listen. After a while, you will hear the echoes of all our conversations, every thought and word we've exchanged. Long after we are gone... our voices will linger in these walls for as long as this place remains. But I will admit... that the part of me that is going... will very much miss the part of you that is staying. |
|
Ш е р и д а н (указывая на иллюминатор): Туда. Л о к л и: А что там? Ш е р и д а н: Предел. Л о к л и: А за ним? Ш е р и д а н: Истина.
Г' К а р: Теперь, когда я улетел, кто–то другой должен
представлять здесь наш народ. Мне бы хотелось, чтобы этим занимался ты.
Хорошо зная тебя, Та'Лон, я уверен, что ты задаешься вопросом „почему
ты?”
Ф р а н к л и н: Поэтому я решил, что на Вавилоне 5 меня замените
именно вы.
Ш е р и д а н: Приятно знать, что кто–то из старой гвардии
здесь еще побудет. ...ОСОЗНАНИЕ
D e l e n n: There are moments when we all become someone else, something other than what we are. It takes only a moment, but we spend the rest of our lives looking back at that moment in shame.
ШТРИХИ К ПОРТРЕТУ ШЕРИДАНА Д е л е н н: Если он скажет, что одумался и вернулся, чтобы все
исправить... Ты ему поверишь? Ш е р и д а н: То, что случилось с Ленньером, остается на этом
корабле.
Ш е р и д а н: Я говорил тебе сегодня, как сильно я люблю тебя?
S h e r i d a n: Delenn... is the greatest ally you will ever have. Her depths of courage and compassion are unmatched in my experience. Look to her... for wisdom and fire in equal measure. And if you ever have any doubt... talk to her. She will never judge you. She will only love you.
Л е н н ь е р: Хотя я больше не уверен во множестве вещей, есть нечто, что мне известно абсолютно точно. Мы встретимся вновь, Деленн. И в тот день, хотя я знаю, что... никогда не добьюсь вашей любви,... я заслужу ваше прощение.
S h e r i d a n: From time to time, you will make mistakes. They're inevitable. Sometimes those mistakes will be... huge. What matters is that you learn from them.
Ш е р и д а н (Дэвиду): Порой ты можешь оказаться очень
далеко от родного дома. Ты можешь быть не уверен, где твое место. Но дом
всегда с тобой. Потому что дом — это не место. Это то, куда влекут
тебя твои чувства. Ш е р и д а н (Дэвиду): Продолжая идти по своему пути,... ты будешь терять одних друзей и обретать других. Это болезненный процесс, но зачастую необходимый. Они изменятся, и ты изменишься, потому что жизнь меняется. Время от времени им нужно найти свой собственный путь, и этот путь может казаться не твоим. Цени их такими, какими они есть. И помни такими, какими они были.
Ш е р и д а н (Дэвиду): О, у нас были трудные времена. Мы страдали. Мы теряли любимых. Дорога никогда не бывает простой. Она и не должна быть простой. Но в самом конце ее... если ты остаешься верен тому, во что веришь, все получается. Всегда будь готов сражаться за то, во что веришь. Неважно, соглашаются с тобой тысяча людей или только один. |
|
I v a n o v a: Babylon 5 was the last of the Babylon stations. There would never be another. It changed the future... and it changed us. It taught us that we have to create the future... or others will do it for us. It showed us that we have care for one another, because if we don't, who will? And that true strength sometimes comes from the most unlikely places. Mostly, though, I think it gave us hope... that there can always be new beginnings... even for people like us.
Ш е р и д а н: У меня совсем не остается времени, Деленн. Я ощущаю
это всей своей кожей... Лишь на совсем чуть–чуть... Времени хватит...
О ф и ц е р (удивленно): На пути куда? И в а н о в а: На Минбар. Я хочу, чтобы через пятнадцать минут шаттл был готов...
В и р: Передайте премьер–министру, чтобы он отменил все мои
встречи на несколько дней вперед.
Ф р а н к л и н: Это то, о чем я думаю?
Деленн со слезами на глазах прижимается к нему. Шеридан смотрит вперед, и тут на небе появляется солнце. Ш е р и д а н: Солнце восходит... S h e r i d a n: The sun's coming up. Обняв друг друга, они следят за восходом.
...ДЕЛЕНН
S h e r i d a n: She's Minbari. You know, sometimes, I look at her and I know exactly what she's thinking. Sometimes,... she's a mystery to me.
S h e r i d a n: I want to feel space beneath me, one last time. It's where I belong, where I have always belonged. Besides, everything we've built here, with the Alliance, has... become... half reality, half mythology. And if it all ends here like it ends anywhere else... but if it ends out there... they'll remember it.
Д е л е н н (со слезами на глазах): Всегда мыслил
стратегически, даже сейчас.
Д е л е н н: У меня было двадцать лет для бесед и подготовки. Я готова... как только можно быть готовой. Но я начинаю тосковать... так сильно тосковать по нему, Сьюзан...
И в а н о в а: Я чувствую себя старой боевой лошадью, которую вывели после парада, чтобы ребятишки показывали на нее пальцами. Насколько я понимаю, никто не даст и ломаного гроша за то, что я скажу. Да и зачем? Уверена, что не стоит. С е к р е т а р ь: Вы излишне скромны. И в а н о в а: Нет, вовсе нет. И если я услышу от вас еще одно покровительственное высказывание, я вам врежу...
И в а н о в а: Я? Почему я? Д е л е н н: Я знаю, что ты недовольна своей деятельностью на Земле. Здесь ты получишь возможность создать нечто новое, отвечая лишь передо мной. Никакой политики, никакой бюрократии...
S h e r i d a n: Toast. To absent friends,... in memory still bright.
Д е л е н н: Он отправился с рейнджерами в тренировочный полет к владениям дрази, мы могли послать ему сообщение, но Джон не захотел прерывать обучение. В тот день, когда Дэвид вступил в рейнджеры, мы договорились, что с ним не будут обращаться особым образом... (после паузы, со слезами на глазах) Нет, нет, Джон хотел повидать еще раз своих старых друзей и хотел, чтобы Дэвид запомнил своего отца таким, каким он был, а не...
Г а р и б а л ь д и: Они похожи на осьминожку, которого переехал грузовик. В и р: И это тоже! Но... однажды мы с Лондо проходили мимо апартаментов пак'ма'ра и услышали, как они поют... В это трудно поверить, но то были самые прекрасные звуки, которые мне доводилось слышать когда бы то ни было. Я не смог разобрать слова, но музыка была переполнена печалью, надеждой, удивлением и поразительным ощущение утраты. V i r: You know, Londo never liked the Pak'ma'ra. I mean, they're stubborn, lazy, obnoxious, greedy... G a r i b a l d i: They kinda look like an octopussy that got run over by a truck. V i r: That too, but... one day Londo and I were walking past their quarters... and we heard them... singing... You may not believe this, but... it was the most beautiful sound I've ever heard. I couldn't make out the words, but I knew it was full of sadness and... hope and wonder and... terrible... sense of loss.
V i r: I looked at Londo and — this is the amazing part — there was a... tear running down his face. I said: „Londo, we should leave”. And „This is upsetting you”. He just stood there and... listened. And when it was over he turned to me and he said: „There are 49 gods in our pantheon, Vir. To tell you the truth I never believed in any of them. But if only one of them exist,... then god sings with that voice.”
V i r: It's funny. After everything we've been through, all he did,... I miss him.
Ш е р и д а н (смеясь): У тебя никогда не было соперниц.
Д е л е н н: Один довольно надежный источник сообщил мне, что сегодня по земному календарю воскресенье. По воскресеньям все принаряжаются, не так ли? Ш е р и д а н: Верно... Д е л е н н: Ты уже выходил из дома? Сегодня отличный день. Идеальный день для воскресной прогулки. Ш е р и д а н: Идеальный... день. Д е л е н н: Остальные скоро проснутся. Если ты уходишь, тебе следует уйти сейчас, пока еще сможешь. Ш е р и д а н: Доброй ночи, моя любовь,... ярчайшая звезда на моем небосклоне... Д е л е н н (сквозь слезы): Доброй ночи. Ты.. был моим небосклоном, моим солнцем и моей луной...
З а к: Да, улетел, но затосковал и шесть месяцев назад вновь поступил на службу сюда. Я же говорил, что буду здесь, когда погасят огни...
Ш е р и д а н: За Пределом? Л о р и е н: Да. Ш е р и д а н: Здесь столько всего, чего я по–прежнему не понимаю... Л о р и е н: Так и должно быть. Ш е р и д а н: Смогу ли я вернуться? Л о р и е н: Нет. Это путешествие закончено. Новое начинается. Пора... отдохнуть. L o r i e n: Did you think we had forgotten you? We have been waiting... for you. S h e r i d a n: Beyond the rim? L o r i e n: Yes. S h e r i d a n: There is... so much I still don't understand. L o r i e n: As it should be. S h e r i d a n: Can I come back? L o r i e n: No. This journey has ended. Another begins. Time... to rest now.
И в а н о в а (голос за кадром): Несколько дней спустя
экспедиция к системе Корианы обнаружила корабль Шеридана... Но они так и
не нашли его самого. Все люки были задраены, но внутри корабля не было
следов Шеридана. Многие минбарцы верят, что однажды он вернется, но за всю
свою жизнь я так и не увидела его снова.
З а к: А, это место... Четверть миллиона людей прилетали и улетали
каждый день в течение двадцати пяти лет. В каждой части станции можно
найти чьи–то следы. Слой за слоем, целые жизни... Бывали времена,
когда я думал, что никто из нас не останется в живых. Кто–то не выжил.
Но они сделали все, что обещали сделать, и никому не удастся отнять этого
ни у нас, ни у этого места... |
|
Последнее обновление: 12 апреля 2002 года | Раздел ведет Юлия Налбандян |