Комната Деленн

Шеридан спит. Повернувшись на другой бок, он просыпается и обнаруживает, что Деленн нет рядом. Шеридан встает и находит ее в другой комнате: она сидит на полу и пристально смотрит на горящую свечу. Джон спрашивает, все ли в порядке. Деленн лишь молча кивает головой. Шеридан пытается уговорить ее поспать. Но Деленн не отвечает и продолжает смотреть на свечу. Осознав, что ей нужно побыть одной, Шеридан возвращается в спальню и ложится.

Наступило утро, но Деленн так и не покинула свое место. Свеча почти догорела. Шеридан выходит из спальни, вытирая волосы. Он говорит, что ванна полностью в ее распоряжении. Деленн смотрит на него так, словно в первый раз заметила. Шеридан заходит в комнату и садится на кровать. Он снимает один шлепанец, а затем дотрагивается до второго и застывает. Проходит несколько мгновений, прежде чем он отпускает шлепанец, который падает на пол...

За кадром раздается голос Шеридана (он обращается к членам Альянса), а Деленн заходит в спальню и садится рядом с Джоном. Оба осознают, что им предстоит, и прислоняются друг другу, словно ища поддержки.

Ш е р и д а н (голос за кадром): В жизни каждого наступает момент, когда вы должны сделать то, что предпочли бы не делать... когда вы знаете нечто, что предпочли бы не знать. Сейчас один из таких моментов.

В коридоре

Зак и двое сотрудников службы безопасности (в полном вооружении) стоят перед залой Совета. Когда появляются Лондо и Вир, Зак преграждает им дорогу. Лондо заявляет, что ему известно о заседании Совета, так что он хочет присутствовать на нем. Однако Зак говорит, что заседание закрытое, так что он не может пропустить посла. Лондо напоминает, что он является членом Консультативного Совета и имеет право находиться на заседании, но Зак заявляет, что решение принимал не он. Когда все будут готовы к встрече с Лондо, его пригласят.

Лондо в ярости. Почему его предают?! Почему предают его народ?! Ведь ему даже не дают возможности защититься и отклонить все представленные доказательства? Это несправедливо, он должен находиться на заседании.

Зак пытается образумить его — если Лондо будет так вести себя, все станет только хуже. Но Моллари не слушает его и в ярости уходит. Вир следует за ним, перед уходом саркастично заметив:

В и р: Хуже? Хуже чего?

Зала Совета

Деленн и Шеридан обращаются к членам Совета.

Д е л е н н: Мы стоим сейчас перед вами, испытывая безумную боль. За последние шесть месяцев все мы пострадали от безжалостных и опустошительных атак на наши торговые маршруты. Погублены многие жизни, уничтожены корабли и грузы, общей стоимостью на сотни миллионов кредитов. Но никогда не может быть измерена цена боли тех, кто потерял семью и друзей в результате этих нападений.

Ш е р и д а н: Вскоре после начала нападений мы начали расследование с целью найти ответственного за происходящее. В обмен на ваше терпение и сотрудничество мы дали вам слово, что как только отыщутся надежные доказательства, мы предъявим их вам, к каким бы выводам они не привели.

Д е л е н н: Через несколько минут мы предъявим вам доказательства, что за этими нападениями стоит Центаврианская Республика.

Раздается удивленный шум.

Ш е р и д а н: Мы обещали, ... что Альянс поддержит любые акции, которые вы, члены Альянса, сочтете нужным применить по отношению к виновнику. Теперь, когда мы знаем, что речь идет о центаврианах, это обещание... ложится на нас... тяжелым грузом. Но мы обязаны сдержать слово. И мы сдержим его... чего бы это не стоило.

Апартаменты Деленн

Свеча, за которой Деленн следила всю ночь, потухла...

Апартаменты Лондо

Франклин заходит к Лондо и передает ему копию своих показаний.

Зала Совета

Слушания начинаются с доктора Франклина. Он рассказывает о различиях между вооружениями различных рас и о том, как они воздействуют на тело. Все высокоэнергетическое оружие, которое применяют члены Альянса, имеет некоторые общие характеристики, связанные с используемыми технологиями. Однако есть и определенные различия. Например, большая часть кораблей рас, входящих в Альянс, стоится в метрополиях, исходя из соображений безопасности. При строительстве используются местные материалы для фокусирующих линз, важнейшей детали всех энергетических вооружений. Уникальные свойства этих материалов могут влиять на спектр пучка, что делает этот спектр особым для каждой расы.

Шеридан спрашивает Франклина, как он определяет подобные различия. Франклин распорядился доставить ему для обследования одно или два случайно выбранных тела, обнаруженных после каждого нападения. Он провел вскрытие, чтобы определить, какой вид оружия использовался при атаке. Деленн просит его поподробнее описать сам процесс. Франклин объясняет, что под воздействием интенсивного света кожа подвергается определенным изменениям. То же самое происходит в „палочках” и „колбочках” на сетчатке глаза, которые распознают свет и реагируют на его яркость и цвет. Этим клеткам требуется время, чтобы оправиться после воздействия ярких лучей. После того как вы смотрели на яркий красный цвет, вы увидите зеленую точку, а если вы смотрели на яркий синий — то желтую. Эта реакция всегда является полной противоположностью первоначального спектра, благодаря чему этот спектр может быть исследован. [Прим. пер.: на самом деле механизм несколько сложнее: главным является не утомление глаза, а остаточное возбуждение. „Палочки” распознают только свет, а „колбочки” отвечают за цветощущение. При воздействии света в „колбочках” разлагается один из трех цветочувствительных ферментов (синий–красный–желтый). После воздействия яркого красного цвета весь „красно–чувствительный” фермент разрушается, но возбуждение проходит не сразу, и оставшиеся синий и желтый ферменты дают в итоге слабый „зеленый” сигнал в мозг.]

Поскольку обследуемый умер через несколько секунд после воздействия высоко энергетичного оружия, „палочки” и „колбочки” никогда не восстановятся. Однако анализируя их состояние, Франклин смог определить спектральные частоты оружия. Этот спектр соответствует центаврианскому оружию. Франклин добавляет, что выстрел из центаврианского орудия обычно приводит не к частичному поражению или распаду мишени, а к ее взрыву. Все осмотренные тела имеют пораженные при взрывах участки тканей.

Апартаменты Лондо

Лондо заканчивает читать отчет Франклина, и тут к нему заходит Гарибальди, который приносит свои показания. Майкл и Лондо чувствуют себя очень неловко — ведь когда–то прежде они были друзьями.

Зала Совета

Следующим выступает Гарибальди. Он подтверждает, что выстрел из центаврианского орудия приводит скорее к взрыву мишени, нежели к ее частичному разрушению. Анализ обломков показывает, что энергетическое оружие использовалось именно таким образом. Кроме того, тактика, применяемая во время нападений, напоминает о стандартных маневрах центавриан.

Шеридан прерывает его и говорит собравшимся, что эти свидетельства могут считаться субъективными. Он спрашивает Гарибальди, нет ли у того более объективных доказательств. Майкл показывает собравшимся пуговицу, которую он сорвал с того, кто напал на него на метрополии дрази („На изломе”). Группа нападавших убила заодно и единственного оставшегося в живых свидетеля атак. Подобные пуговицы носят императорские гвардейцы на Приме Центавра. Нападение на Гарибальди стало непосредственным результатом утечки информации о задании, с которым его отправили в метрополию дрази. Это случилось сразу после того, как на обычном совещании Лондо было рассказано об этом плане. После возвращения Гарибальди на Вавилон 5 было решено не сообщать Лондо ничего важного. С тех пор не было никаких утечек информации.

Деленн спрашивает, верно ли, что за последние три месяца было совершено нападение только на один центаврианский корабль. Гарибальди подтверждает ее слова и добавляет, что этим кораблем был старый транспорт, который собирались разобрать и продать по частям. На нем не было никакого важного груза, после нападения не удалось обнаружить тела убитых. Гарибальди может сделать только один вывод — это нападение было совершено лишь для того, чтобы отвести подозрения от центавриан и сделать вывод, что атаки производятся и на центаврианские торговые маршруты.

Апартаменты Лондо

Лондо открывает дверь и обнаруживает, что за нею стоит Г'Кар. Лондо безумно расстроен. Он спрашивает, не хочет ли Г'Кар оставить свои показания — ведь он может рассказать всем то, что видел и слышал на Приме Центавра, пока изображал из себя телохранителя Моллари.

Г' К а р: Я не изображал. Я полетел на Приму Центавра в качестве твоего гостя, твоего защитника. Возможно, даже твоей совести. Но не как чьи–то глаза или уши. Так что я не стану выступать свидетелем перед Советом.

Однако нарн напоминает, как Лондо был обеспокоен возрастанием производства вооружений и тайной, окружающей передвижения центаврианских кораблей. По мнению Г'Кара, Лондо подозревал, что происходит нечто странное, но до этого момента не мог выяснить, что же именно.

Л о н д о: Не говори мне, что, как ты думаешь, я знаю! Все же, подозреваю, мне следует поблагодарить тебя за уважение моей личной жизни. Однако зачем ты здесь?

Оказывается, Г'Кар пришел сообщить Лондо, что Совет готов увидеть его.

Зала Совета

Лондо обращается к Совету. Он говорит послам, что имел возможность ознакомиться со всеми доказательствами. Вначале он был разъярен. А затем сделал единственное, что ему оставалось, — он разрывает отчеты и бросает клочки бумаги вверх. В зале раздается шум недовольства, а Г'Кар даже вскакивает с места. Лондо разгневанно обращается к Шеридану, Деленн и нарну.

Л о н д о: Это шутка! Жестокая, да. Оскорбительная и разрушительная, но, тем не менее, это шутка. Косвенные доказательства! Полуправда! Неточности! А безосновательных предположений хватит, чтобы обернуть ими эту станцию три раза, да и еще останется!

Д е л е н н: Вы не можете отрицать, что оружие имеет центаврианское происхождение.

Л о н д о: Да, сходство имеется, однако в течение многих лет мы снабжаем своим оружием другие миры, включая и ваши! (он указывает на послов) И не только это. Когда мы покинули Нарн, много наших орудий и кораблей были оставлены там. Нарнское правительство могло использовать их, чтобы возложить вину на мое правительство. С помощью таких улик вы могли бы обвинить любого. Здесь вообще нет серьезных доказательств!

Ш е р и д а н: Так вы отклоняете обвинения, предъявленные вашему правительству?

Л о н д о: Насколько мне известно, здесь нет ничего, что можно было бы отклонить. И мне нечего больше сказать всем вам.

Лондо собирается покинуть залу, но Деленн останавливает его. Есть еще одно доказательство. Шеридан, Деленн и Г'Кар хотели показать его Лондо одновременно с другими послами. Деленн приглашает Ленньера, который рассказывает о данном ему поручении („Размышления над бездной”). Патрулируя границы владений Центавра, он перехватил закодированные центаврианские сигналы. Он взял истребитель и обнаружил источник сигнала. Ленньер записал самое важное: центаврианские корабли, секретная база и уничтожение конвоя бракири („Тьма надвигается”).

Ленньер говорит, что бортовые номера центаврианских кораблей не соответствуют тем, которые имеются в базе данных. Его истребитель был присоединен к одному из этих кораблей, когда тот совершал прыжок.

Все послы смотрят видеозапись, сделанную Ленньером. Все поражены, а Лондо просто в шоке. Запись заканчивается, но все молчат — каждый ждет, что скажет Моллари. Лондо смотрит на Ленньера, который расстроен — кажется, он жалеет, что был вынужден показать эту запись. Шеридан спрашивает, есть ли у Лондо какие–нибудь возражения. Тот очень тихо говорит, что нет — во всяком случае, пока он не обсудит все это со своим правительством.

Шеридан хочет, чтобы Лондо передал руководству Центаврианской Республики его сообщение. Правительство Центавра причинило серьезнейший ущерб другим членам Альянса своими безосновательными террористическими действиями, на что может существовать только один достойный ответ. Альянс немедленно изолирует Центаврианскую Республику от остальных миров. Перевозка товаров и продовольствия на Приму Центавра будет прекращена. У каждой зоны перехода и трансферных точек станут находиться патрули. Любой центаврианский корабль, пытающийся покинуть зону или войти в нее, остановят, обыщут и вынудят вернуться. Если судно окажет сопротивление, оно будет интернировано.

Блокада продлиться до тех пор, пока центаврианское правительство не признает ошибочность своих действий, не извинится за нападения и не выплатит компенсации. Но с этого момента Центаврианская Республика будет находиться в полной изоляции.

Апартаменты Лондо

Лондо в нетерпении. Он отправил на Приму Центавра копии всех улик, они должны были дойти до правительства несколько часов тому назад. Менее чем через час должно состояться новое заседание Совета. Почему такая задержка?

Вир предполагает, что задержка вызвана тем, что обвинения могут оказаться справедливыми. Лондо отказывается верить в это.

Л о н д о: Если бы происходило нечто подобное, я бы знал об этом!

Кроме того, в течение 500 лет Центаврианская Республика не нападала на гражданские цели. Вир напоминает Лондо об истории с нарнами. Но Моллари считает, что там все было иначе — это была война, агрессия и оккупация.

Л о н д о: Во время войн подобное случается. Но мы–то не воюем. Мы не нападаем первыми и не взрываем торговые транспорты подобно пиратам и варварам.

Тогда Вир просит Лондо объяснить запись сделанную Ленньером, но прежде чем тот успевает ответить, приходит сообщение с Примы Центавра.

Министр говорит Лондо, что он обсудил все с регентом, который только что закончил изучать доказательства. Регент заявляет, что это самое очевидное мошенничество из всех, которые он когда–либо видел. Министр полностью согласен с ним. Вот два возможных объяснения. Первое: все доказательства осознанно фальсифицированы. Однако Лондо отказывается верить этому — он хорошо знает Ленньера. Если Ленньер сказал, что был там и видел все происходящее, значит, он действительно видел все это. Тогда министр предлагает второе объяснение: нападение было подстроено, при этом использовались орудия и корабли, оставленные центаврианами на Нарне...

Но тут Вир прерывает министра. Он говорит, что кораблей в видеозаписи было слишком много — нарны не могут иметь целый флот из центаврианских кораблей. Министр возражает, что очень легко использовать поврежденные во время войны центаврианские корабли и сделать подобные макеты.

Однако Лондо все еще не убежден. Он считает, что это нападение не было инсценировано. Министр соглашается, что атака была настоящей, однако он уверен, что нарны охотно принесли бы в жертву жизни невинных, если вину за это возложат на центавриан. Очевидно, что нарны послали сигнал рейнджеру Ленньеру, подобрали его и перенесли с места на место, показывая то, что хотели показать, поскольку знали, что он передаст всю информацию на Вавилон 5. Поскольку правдивость и порядочность Ленньера не вызывают подозрений, он стал идеальной кандидатурой для таких манипуляций.

Но что же Лондо должен ответить Совету? Министр говорит, что регент набросал черновик ответа.

Зала Совета

Лондо зачитывает перед послами ответ регента.

Л о н д о: Пункт первый: Центаврианская Республика категорически отказывается от причастности к этим нападениям. Мы жертвы — жертвы тщательно подготовленной мистификации. Мы укажем виновных, когда будем обладать достаточной информацией.

Пункт второй: никто не может разговаривать с Центаврианской Республикой с позиции силы — включая тех, кого мы прежде считали своими друзьями. В итоге мы немедленно выходим из Межзвездного Альянса.

И, наконец, пункт третий: Республика не признает легитимность объявленной блокады и не собирается подчиняться ей. С этого момента все центаврианские транспорты, входящие в пространство Альянса, будут сопровождаться одним из наших лучших боевых кораблей. Любая стрельба по нашим кораблям станет рассматриваться как акт войны,... и на это мы ответим достойно.

Шеридан пытается что–то сказать, но Лондо обрывает его. Это все, что он должен заявить. С первым же транспортом он улетит на Приму Центавра для проведения дальнейших консультаций со своим правительством в отношении ситуации на Вавилоне 5. Шеридан сообщает ему, что Совет признал вину правительства Центаврианской Республики в организации пиратских нападений, и Лондо не может просто так уйти от этого. Однако кажется, что Лондо намерен сделать именно это.

Шеридан добавляет, что если Лондо улетит, то он уже не сможет вернуться, пока кризис не разрешится, — а, возможно, и потом. Моллари заявляет, что раз Шеридан хочет вести дела таким образом, то он не вернется. Он еще раз напоминает всем о предупреждении регента — любое нападение на их корабли будет рассматриваться как объявление войны. Послы возмущенно переговариваются, а Лондо и Вир покидают залу.

В коридоре

Лондо приказывает Виру заказать для него билет на первый же корабль, улетающий со станции, — он должен отправиться домой как можно скорее. Вир считает, что Лондо не следует делать этого. Они оба слышали, что сказал Шеридан, возможно, он говорил серьезно. Лондо знает, что все это очень серьезно, но и он не шутит. Он уверен, что когда он продемонстрирует Совету, что центавриане невиновны, Альянс отступит и даже извинится. Однако Лондо не может добыть доказательства здесь, он должен лететь домой. Вир хочет улететь вместе с ним, но Лондо необходимо, чтобы Вир остался на Вавилоне 5: именно он расскажет всем правду, когда она, наконец, выплывет наружу, и до этого он будет представлять центавриан.

Апартаменты Г'Кара

Деленн приходит к Г'Кару по его просьбе. Он сообщает ей, что полетит вместе с Лондо на Приму Центавра. Деленн поражена. По мнению Г'Кара, Деленн была права, когда говорила, что Лондо нужен телохранитель („Странные отношения”). Если Лондо действительно не знает, что его правительство организует нападения на транспорты Альянса, если его просто держат в стороне от всего происходящего, то на Приме Центавра ему угрожает еще более серьезная опасность, чем раньше. А Лондо безрассуден. Рано или поздно он выяснит то, что происходит, и попытается остановить это. Возможно, Моллари станет единственной надеждой на то, чтобы урегулировать кризис. Его необходимо оберегать любой ценой.

Деленн спрашивает, говорил ли Г'Кар с Лондо. Тот хочет сделать ему сюрприз и заказал место рядом с ним. Это даст им возможность поговорить во время перелета. Деленн напоминает, что однажды Моллари признался ей в своей ненависти к долгим разговорам во время перелета — он предпочитает поспать. Г'Кар хорошо знает об этом и начинает посмеиваться.

Нарну надо собираться. Но Деленн не уходит: она хочет убедиться, что нарн понимает всю сложность ситуации — в случае начала войны Г'Кар окажется в ловушке на метрополии центавриан. Они не смогут помочь ему, если дела пойдут плохо. Но Г'Кар и сам все знает. Он передает Деленн последнюю главу своей книги: в ней он попытался исправить некоторые вещи, написанные им в самом начале, когда он был значительно более агрессивным. Г'Кар просит Деленн удостоверится, что нарны ознакомятся с этими страницами, если с ним что–то случится.

Д е л е н н: Хорошо.

Г' К а р: Спасибо. Прощайте, Деленн.

Д е л е н н: Г'Кар, говорила ли я вам, что вы один из прекраснейших писателей, которых я когда–либо встречала? И что работать рядом с вами — большая честь для меня?

Г' К а р: Не на словах... Но есть одна вещь, связанная с потерей глаза, — это заставляет вас глубже вглядываться в глаза другого. Я нашел в ваших глазах столько благодарности, что мне хватит ее и на эту и на все прочие жизни.

Г'Кар низко кланяется. Со слезами на глазах Деленн нежно прикасается рукой к его груди — словно прощаясь.

Голубой сектор

Шеридан встречает Зака в коридоре. Шеридан спрашивает его, может ли он связаться с Гарибальди. Зак пытался сделать это в течение часа, но Майкл не отвечает даже на вызовы по переговорному устройству. Шеридан хочет, чтобы Зак нашел Гарибальди и передал, что Джон ждет его в своей комнате.

Комната Гарибальди

Майкл крепко спит в кресле. На столе перед ним стоит наполовину наполненный стакан. Гарибальди просыпается от звонка в дверь. Это Зак.

Майкл быстро прячет стакан и приводит себя в порядок. Он разрешает Заку войти, и тот спрашивает, где он был, — Шеридан разыскивает его более часа. Стараясь держаться от Зака подальше, Майкл объясняет, что очень устал и заснул.

З а к: Он сказал, что это важно.

Г а р и б а л ь д и (раздраженно): Скажи–ка мне, когда было что–то „неважное”. Пожалуйста, просто скажи, когда мы столкнулись с „неважным”. Давай, давай, поразмысли как следует, я могу подождать. О нет, верно, я не могу ждать, потому что это важно.

Зак внимательно смотрит на него — по–видимому, он начинает догадываться о том, что происходит. Он спрашивает, все ли в порядке с Майклом. Тот начинает сильно нервничать. Зак берет апельсин.

З а к: Ты выглядишь очень плохо, Майкл. Тебе хватает витаминов?

Майклу все это сильно не нравится, он просит Зака оставить эту тему, но тот не унимается — его беспокоит, достаточно ли в рационе Гарибальди витамина С. Неожиданно Зак бросает апельсин Майклу, но тому не удается поймать. Еще один бросок — и опять неудача.

З а к: Твой глазомер никуда не годится.

Г а р и б а л ь д и: Я же сказал тебе, что спал.

З а к: Ты пьян.

Г а р и б а л ь д и: Вот еще!

З а к: Да ну? Подойди сюда, дыхни на меня и повтори еще раз.

Г а р и б а л ь д и: Я не должен тебе ничего доказывать, верно?

З а к: Ты выбрал самое подходящее время, Майкл.

Г а р и б а л ь д и: Не надо. Не надо демонстрировать мне свое самодовольство. Ты последний человек на этой станции, кто может заниматься подобными вещами. У тебя была куча проблем, когда ты появился здесь, и я знаю... у тебя были проблемы и после этого, но я говорил тебе о них? Нет. Ты хочешь знать, почему? Потому что я знал... знал, что ты справишься с ними, и ты всегда справлялся. Ты не имеешь ни малейшего представления о том, через что я прохожу ежедневно. Стычки, проблемы, давление, все, что делается по отношению ко мне.

И какого черта я оправдываюсь перед тобой? Перед тобой? Нет. Насколько мне известно, Зак, ты не имеешь никакого права предъявлять мне моральные претензии. Никакого права.

Заку очень больно. Он достает свой PPG и кладет его на стол. Гарибальди спрашивает, зачем это. Зак говорит, что если Майкл хочет причинить ему боль, то PPG — более честный и быстрый способ сделать это. Возможно, Гарибальди следует подумать и о PPG для самого себя. Это значительно более эффективный способ чем тот, который он выбрал, да и так он утянет за собой меньше людей, чем в другом случае. Гарибальди считает, что Зак излишне драматизирует ситуацию.

З а к: Ты алкоголик, Майкл. Ты не можешь просто пропустить стаканчик и забыть. Ты не в состоянии оправдать или объяснить это. Ты не можешь до бесконечности играть в игры „пожалейте меня” или „вы не лучше”. Если я наседаю на тебя, то лишь потому, что я твой друг и знаю, через что тебе пришлось пройти. Я и сам прошел через подобное и не хочу видеть, как ты все теряешь.

Несколько мгновений Гарибальди молчит, словно пропуская через себя слова Зака. Затем он спрашивает, что тот предпримет. Зак не знает, что ему делать. Тогда Майкл просит его немного подождать. Если остальные узнают о его запое (и обо всем, что случилось в связи с этим), он может распрощаться со своей карьерой до того, как сумеет все исправить. Ему нужно лишь немного времени, чтобы справиться с этим.

Зак уступает. Он просит Майкла собраться и обещает дать ему несколько таблеток, чтобы протрезветь.

Гиперпространство

Центаврианский транспорт, окруженный несколькими боевыми кораблями, следует по своему маршруту. Находящаяся неподалеку „Белая звезда” обнаруживает этот конвой.

Комната Шеридана

Шеридан сообщает Гарибальди о случившемся. Все дальние центаврианские транспорты сопровождаются боевыми кораблями. Миры–члены Альянса расположили свои крейсеры у местных точек перехода, крейсеры готовы открыть огонь, как только любой из центавриаских кораблей совершит прыжок. Эта пороховая бочка готова взорваться в любой момент.

Гарибальди не может понять, что они могут сделать. Шеридан говорит, что центавриане давно возомнили себя центром Вселенной, однако они не идиоты. Если они выйдут из гиперпространства и увидят ожидающие их крейсеры дрази или бракири, они откроют огонь, поскольку будут считать, что в состоянии справиться с противником. И, вероятно, они справятся — ведь у них очень мощное вооружение. Однако даже центавриане призадумаются, если увидят полудюжину „Белых звезд”, ожидающих их. Вот тут–то в игру вступит Гарибальди.

Несколько рейнджеров продолжают следить за центаврианами. Они станут передавать всю информацию Гарибальди, а тот будет координировать действия рейнджеров так, чтобы Альянс в любую минуту знал о местонахождении центаврианских транспортов. Как только Майкл узнает, что центавриане собираются проникнуть в пространство Альянса, он сообщит об этом Шеридану, а тот отправит в этот район как можно больше „Белых звезд”. Таким образом, они смогут создать буферную зону между двумя сторонами, усилив тем самым блокаду, заставив центавриан вернуться и не позволив членам Альянса первым открыть огонь.

Все это очень сильно не нравится Гарибальди. Но Шеридан делает все возможное, чтобы не допустить кровопролития и удержать их на краю обрыва. Пока они разговаривают, Деленн ведет переговоры с Серым Советом в надежде, что Минбар сумеет образумить центавриан. Правда, у Шеридана не верит в это.

Ш е р и д а н: Майкл, возможно, это наш единственный способ избежать открытой войны. Вот почему так важно, чтобы ты передавал нам информацию как можно быстрее, чтобы нам хватило времени распорядиться „Белыми звездами”.

Г а р и б а л ь д и: Ты можешь положиться на меня. Все будет в порядке.

Прима Центавра

Г'Кар и Лондо прибывают в императорский дворец. В небесах пролетают десятки боевых центаврианских кораблей. Лондо очень не нравится все это. А Г'Кар с самого детства привык к подобному зрелищу.

Императорский дворец

Министр приветствует Лондо.

М и н и с т р: Премьер–министр, добро пожаловать домой. Я надеялся, что вы вернетесь домой и покинете линию огня.

Л о н д о: Спасибо, но скорее линии огня не существует.

М и н и с т р: Так вот почему вы взяли с собой... это — чтобы услышать наши условия?

Л о н д о: Нет. Он по–прежнему мой телохранитель, это все. Куда я, туда и он.

М и н и с т р: Примите мои соболезнования.

Г' К а р: Спасибо. Это тяжкое бремя, но я потерплю.

Лондо спрашивает, когда он сможет увидеть регента. Министр говорит, что регент очень занят. Лондо протестует — министр не может отказать ему в праве посетить регента. Тот пытается убедить Лондо, что никто ни в чем ему не отказывает. Просто нужно выбрать подходящее время и место. Когда наступит нужный момент, регент встретится с ним. А пока Лондо может отправиться в свои покои и освежиться.

Лондо замечает, что число императорских гвардейцев возросло. Министр объясняет, что по ряду очевидных причин им пришлось усилить службу безопасности. Охрана будет терпеть присутствие Г'Кара рядом с Лондо, но если нарна заметят бродящим по дворцу в одиночестве, он будет немедленно убит.

Гиперпространство

Одинокая „Белая звезда” по–прежнему преследует центаврианский конвой.

Вавилон 5, комната Гарибальди

От „Белой звезды–43” приходит срочное сообщение — есть данные о передвижениях центавриан. Но Гарибальди не отвечает. Капитан повторяет сообщение. Ответа по–прежнему нет. Тогда капитан загружает данные в компьютер Майкла и решает самостоятельно преследовать центаврианский конвой. Камера смещается, и мы видим, почему Гарибальди не ответил на вызов. Он мертвецки пьян.

В космосе, владения дрази

Центаврианские корабли выходят из зоны перехода. Флот дрази ожидает их и приказывает центаврианам повернуть, иначе их корабли будут захвачены. Центавриане не отвечают и продолжают движение. Дрази не собираются долго ждать, они сообщают центаврианам о своем намерении захватить их корабли.

„Белая звезда–43” выходит из гиперпространства и приказывает обеим сторонам прекратить огонь, но уже слишком поздно. Центавриане открывают огонь по кораблям дрази.

Вавилон 5, комната Шеридана

Шеридан и Деленн лежат в постели. Раздается звонок — это Зак, он принес Шеридану последние новости.

Апартаменты Лондо

Вир пытается связаться с Лондо, но министр говорит ему то же самое, что он сказал Моллари про регента, — он слишком занят, попытайтесь связаться позднее. Вир настаивает, что это очень важно. Министр говорит, что все под контролем, он передаст Лондо всю информацию, как только тот освободится. На этом он заканчивает разговор.

Вир хватает небольшую вазу и собирается запустить ее в стену. Но тут раздается звонок в дверь — это Франклин. Он пришел, чтобы отвести Вира в более безопасное помещение по приказу Шеридана. Инопланетяне узнали о сражении и ищут того, кого можно было бы обвинить в гибели их кораблей. Шеридан послал Франклина, а не представителя службы безопасности, чтобы не привлекать внимания. Вир обеспокоен тем, что может пропустить звонок от Лондо, но Франклин обещает ему, что все сообщения будут передаваться в его новые апартаменты.

Голубой сектор

Франклин и Вир быстро идут по коридору. Но неожиданно в месте пересечения нескольких коридоров их окружают бракири. Они требуют, чтобы Франклин ушел, но тот и не собирается. Бракири еще раз предлагают Франклину уйти, тогда он не пострадает. Вир — совсем другое дело. Центавриане убили более сотни бракири, так что раз они не могут отомстить самим убийцам, то они отомстят Виру.

Ф р а н к л и н: Он обладает дипломатической неприкосновенностью.

Б р а к и р и: Мы не дипломаты.

Им нужен Вир, так что если Франклин не уйдет, это их не остановит. Они делают шаг вперед. Франклину на мгновение останавливает их, заявив, что скорее Лондо должен нести ответственность, и тут же наносит удар. Вир тоже пытается принять посильное участие в драке, и Франклину удается расправиться с нападавшими.

Зала Совета

Шеридан рассержен на Гарибальди. Как такое могло случиться? Майкл говорит, что не знает. Центаврианам просто удалось проскользнуть мимо патрулей — во время столь сложной операции может и не такое произойти. Деленн спрашивает, уверен ли Шеридан в том, кто первым открыл огонь. Слухов очень много, но Джон уверен, что первыми огонь открыли центавриане. Ленньер настроен оптимистично, однако Зак говорит, что послы устали от объяснений и требуют решительных действий.

И тут в залу врываются послы под предводительством посла дрази. Они хотят знать, где находится флот „Белых звезд”. Шеридан обещал поддержать любые акции, утвержденные Советом, но „Белые звезды” отказываются действовать и отсиживаются в безопасном месте. Деленн говорит, что они еще не отдали приказ вмешаться. Послы требуют объяснить им, почему. Воцаряется хаос, Зак и Ленньер пытаются усмирить послов.

Шеридан теряет терпение, он в ярости.

Ш е р и д а н (кричит): Хватит. Я сказал, хватит! Мы дали вам слово, мы связаны этим словом, будь оно проклято! И будь я проклят, что согласился! И провалитесь вы все к дьяволу, потому что именно туда мы катимся! Мы говорили о мире. Вы не хотели мира! Мы говорили о сотрудничестве. Вы не хотели сотрудничества! Вы хотите войны. Так? Вы хотите войны? Ну что ж, вы ее получите!

Прима Центавра, покои Лондо

Ночь. Лондо и Г'Кар спят. Раздается стук в дверь. Это министр в сопровождении двух гвардейцев. Он сообщает Лондо, что теперь Центаврианская Республика официально вступила в войну с Межзвездным Альянсом. Кажется, что министр даже доволен тем, что произошло.

Лондо хочет связаться с Вавилоном 5 — может быть, ему удастся остановить все это. Но министр говорит, что вся связь со станцией прекращена для обеспечения безопасности планеты. По той же причине он хочет арестовать Г'Кара, который является членом Консультативного Совета Альянса, его присутствие на Приме Центавра опасно для ведения войны. Министр обещает поместить нарна в одну из лучших камер, где он пробудет до конца войны. Лондо отказывается — Г'Кар его гость. Но министр настаивает: это приказ регента, и неисполнение подобного приказа карается смертью. Г'Кар соглашается подчиниться, но Лондо по–прежнему против. Он ведь уже говорил: куда он, туда и Г'Кар, а куда Г'Кар, туда и он.

Л о н д о (Г'Кару): Не беспокойся. Даже такой невежда, как этот, не решится бросить в камеру собственного премьер–министра.

Подземелье

Лондо и Г'Кар заперты в камере. Выглядывая в окно, Лондо говорит нарну, что он больше ничего не понимает.

Высоко в ночном небе над дворцом кружат боевые корабли...

Апартаменты Деленн

Деленн молится (или медитирует) перед свечой. Шеридан просит разрешения побыть с ней и садится рядом. Через несколько секунд он спрашивает, что символизирует свеча.

Де л е н н: Жизнь.

Ш е р и д а н: Чью жизнь?

Д е л е н н: Всю жизнь. Каждую жизнь. Все мы рождаемся как... молекулы... в сердцах миллиардов звезд. Молекулы, что не знают политики, законов и различий. И за миллиард лет мы, глупые молекулы, забываем, кто мы есть и откуда пришли. В отчаянном порыве нашего эго мы даем себе имена, сражаемся ради линий, проведенных на карте, и заявляем, что наш свет ярче, чем у остальных.

Пламя свечи напоминает нам об осколке тех звезд, что живет внутри нас. Искра говорит нам... „вам следует знать лучше”. Пламя напоминает нам о том, что жизнь драгоценна, как неповторим каждый огонек. Когда огонь угасает, он исчезает навсегда... и никогда впредь не появится точно такой же. Столько огоньков потухнут этой ночью... И в грядущие дни... если мы сможем увидеть это...

Шеридан кладет руку на плечо Деленн, и она прижимается к ней щекой. Им предстоит долгая ночь...