Гален, Олвин и Г'Лил уже сидели в небольшой кофейне, имитировавшей заведение „под открытым небом”, когда туда на свой обычный послеобеденный кофе зашел Морден. В этот час здесь было занято около половины столиков. 

К чести Г'Лил, она немедленно начала разговор о действиях „Общества граждан света — помощь жертвам катастроф”, о том, что нарны нуждаются в большом количестве медикаментов. Работая с Олвином, она научилась обманывать. 

Морден прошел мимо них, миновал еще несколько столиков, пока, наконец, не уселся. Кажется, он был один. Хорошо сшитый костюм, аккуратно зачесанные назад темные волосы, на шее — серебряная цепочка, на которой висел блестящий, черный камешек. Морден слегка улыбался, демонстрируя ряд великолепных белых зубов. 

Хотя Гален пытался подготовиться к этой встрече, при появлении Мордена во плоти, да еще так близко, его будто током ударило. Он твердил себе, что к настоящему времени уже бесчисленное количество раз наблюдал, оставаясь в тайном убежище, за тем, как Морден пьет здесь послеобеденный кофе, и что между теми наблюдениями и сегодняшними событиями нет никакой разницы. Но разница была. Здесь он мог всего лишь одним усилием мысли убить Мордена. 

Морден искушал все новые жертвы. Некоторые поддавались ему, другие сопротивлялись. Но, какой бы ответ ни получал Морден, в результате всегда получалось одно и то же — опустошение. 

Гален заставил себя отвести взгляд от ровного ряда белоснежных зубов и сосредоточился на задании. Просканировал пространство вокруг столика Мордена в поисках его компаньонов. Их признаки обнаружились у верхнего края инфракрасного диапазона: Гален увидел два четких угловатых силуэта, расцвеченных белыми точками помех. Тени прикрывали своего агента с обеих сторон. 

Казалось странным, что они находятся так близко от Мордена, следуют за ним повсюду. Но именно так и предпочитали действовать Тени — через своих пешек, оставаясь невидимыми. 

Гален вспомнил, как Элрик учил его принципам работы магов. 

Гален понял, что Тени в совершенстве владели приемами манипулирования и умели контролировать ощущения окружающих, мастерски применяли магические трюки. Они годами бродили по станции, оставаясь незамеченными. Они беззвучно связывались со своими агентами, передавали им инструкции. Их могущество было беспредельным, а разрыв в технологиях между ними и остальными расами казался непреодолимым. Гален даже подумал о том, что, быть может, Тени появились в результате слияния живых существ и биотека, ведь Блейлок предвидел подобное. 

Гален будет держаться как можно дальше от них до тех пор, пока не будет готов действовать, но сначала он должен опробовать свою идею. Элрик засек некий приемник, вживленный в мозг Мордена. Вероятно, он был имплантирован Тенями для того, чтобы связываться с Морденом. Гален надеялся на заклинание, с помощью которого он перехватывал сообщения Теней, обращенные к дракхам: быть может, оно поможет ему на этот раз перехватить передачи Теней Мордену. Отвернувшись от Теней, Гален принялся сканировать самого Мордена. Но ничего необычного ему заметить не удалось. 

Гален увеличил чувствительность сканеров. Вот оно. Крошечный участок мозга Мордена являлся источником постоянного низкочастотного излучения. Это излучение вовсе не походило на великолепно сфокусированный, мощный энергетический поток передач Теней, с которым он имел дело раньше. Возможно, для связи с людьми Тени использовали сигналы иного типа. Гален начал записывать обнаруженный сигнал для последующего изучения. 

Прикинул расстояние до Мордена. Для того, чтобы перехватить сигнал Теней, он должен находиться футах в трех от того, кому адресовался сигнал. Но на Тенотке ему удалось поддерживать связь с дракхом на расстоянии, превышавшем пятнадцать или даже двадцать футов. 

Еще в номере Гален расспросил Олвина о том, пользовался ли тот когда–либо заклинанием, переданным ему Галеном перед отлетом в тайное убежище, и что из этого вышло. Но Олвину так и не удалось перевести это заклинание на свой язык. Скромная попытка Галена помочь ему в борьбе с Тенями успехом не увенчалась. 

В любом случае, Морден сидел примерно в десяти футах от него. Гален не был уверен в том, получится ли у него что–нибудь на таком расстоянии. Но он должен попробовать. 

Быстро кивнул остальным, подавая им сигнал, и приготовился к вихрю странных ощущений, который должен обрушиться на него в случае успеха. В последний раз, когда ему удалось перехватить передачу Теней, слова, казалось, заполнили все его существо. Гален сосредоточился на Мордене и визуализировал простое уравнение, состоящее из единственного элемента. Биотек эхом отреагировал на заклинание. 

Сначала ему показалось, будто ничего не произошло. Но потом он заметил некоторые изменения: ему показалось, будто тьма обволакивает его, серые облака тишины разрывают его кровеносные сосуды, проникают в его клетки, затапливают собой разум. 

Гален отменил заклинание. Сигнал не нес никакого содержания. Значит, он не являлся передачей. Но что же это тогда? 

Потом сенсоры Галена засекли мощный короткий энергетический всплеск: хорошо сфокусированный, направленный узким лучом. Он знал, что это была передача Теней. 

Официант принес Мордену кофе, и Гален второй раз кивнул своим товарищам. На этот раз стоило ему визуализировать уравнение, как поток слов затопил его тело, забурлил в нем, потек по сосудам, зашуршал в сверкающих золотых прядях биотека, овладевая им. 

Поток слов иссяк, но сами слова остались. Они циркулировали внутри него, фразы распадались, причудливым образом соединялись заново. 

Последнее эхо, наконец, угасло, и Гален заметил руки, безжизненно лежащие на столе ладонями вверх. Свои собственные руки. Он с усилием поднял тяжелую голову и увидел, что Г'Лил и Олвин внимательно наблюдают за ним, делая вид, будто продолжают начатый ранее разговор. 

Гален не засек больше ни передач Теней, ни какого–либо ответа от Мордена. Если он не ошибся, то Морден не обладал способностью отвечать. Чтобы отвечать, ему необходимо было имплантировать в мозг намного более сложный узел биотека наподобие того, которым обладали маги. 

Он неуверенно вздохнул и прервал контакт. Его надежды оправдались — подслушать передачи, адресованные Мордену, ему удалось. Теперь ему необходимо узнать, каким образом Морден, выполняя задания Теней, отвечал своим хозяевам, и, в особенности, как он, при необходимости, связывался с Элизаром и Разил. Техномаги должны обладать способностью принимать сообщения Теней. Поскольку Тени всегда были рядом с Морденом, Гален предполагал, что тот отправлял свои сообщения через них. Чтобы достичь своей цели, Галену было необходимо засечь посланное сообщение и следовать за ним до адресата. 

До сих пор Гален сосредотачивал усилия на том, чтобы перехватывать сигналы Теней, принимаемые теми, кому они были адресованы, — например, Морденом. Но здесь, кроме приемника сигналов, находилось и двое тех, кто их посылал. Он должен проверить, как будет действовать заклинание на одной из Теней. 

Пока Тени никак не проявляли себя, Гален не засек никаких энергетических всплесков, исходящих от них. Он был уверен, что они как можно тщательнее скрывали свое присутствие. Но, если они начнут переговариваться между собой или с другими Тенями, он, быть может, сумеет перехватить их передачу. Гален сосредоточился на Тени, державшейся слева от Мордена, визуализировал уравнение. 

Биотек эхом отреагировал на заклинание, но Гален не почувствовал ни слов, ни пустоты — вообще ничего. 

Он попытался проделать то же самое с Тенью, стоявшей справа от Мордена. По–прежнему ничего. 

Тени слишком хорошо прятались. Возможно, если бы он находился ближе... Гален отпил кофе, удерживая в голове сразу два заклинания, он до сих пор надеялся что–нибудь обнаружить. 

Олвин повернул голову, слегка кивнув при этом. Гален взглянул в указанном направлении и увидел, что Морден встал и поприветствовал человека, подошедшего к его столику. 

— Все готово, как вы просили, — сказал мужчина. 

— Вы в точности выполнили мои инструкции? 

— Да. И приготовил все остальное: туфли, чулки, косметику. 

Олвин ошеломленно улыбнулся Галену. 

Неужели Морден завел подружку? Гален не замечал ни единого намека на это. Морден обменялся еще парой фраз с человеком, и Гален заметил, что на протяжении всего разговора Морден не вынимал из кармана правую руку, а левая неизменно была согнута в локте. То, что Морден не держал в кармане левую руку, являлось, в принципе, признаком его искренности, но то, что правая оставалась скрытой, свидетельствовало об обмане. Он либо подавлял что–то, либо скрывал. Морден почти никогда не вынимал правой руки из кармана, даже когда оставался один. Что он скрывал в то время, когда оставался наедине с Тенями? Ему не нужно было подавлять тягу к алкоголю, как Майклу Гарибальди. Тогда что же он скрывал? 

Гален изучил все собранные Элриком материалы о Мордене. Хотя Элрик не утверждал, что досконально разобрался в натуре агента Теней, он был уверен в том, что Морден пошел на сотрудничество с ними, стремясь отомстить террористам, убившим его жену и дочь. Если Элрик был прав, то Морден был неслыханно холодным и расчетливым человеком. Ведь он, добиваясь от Лондо возобновления отношений, поставил посла Центавра в такое же положение: Морден убил возлюбленную Лондо и предложил свою помощь в осуществлении мести. 

Гален вообще с трудом верил в то, что у Мордена когда–либо была семья. Если даже таковая и была, то Галену не очень–то верилось в то, что Морден о ней заботился. Гален приписывал Мордену очень простую мотивацию союза с Тенями: Морден был воплощенным злом, и точка. 

Морден принял предложение мужчины зайти в его лавочку в Зокало, чтобы проверить выполнение заказа. Человек ушел, Морден снова уселся за стол. 

— Мистер Филлипс, у вас деловая встреча? — над плечом Галена вырос Майкл Гарибальди. 

— Здравствуйте, мистер Гарибальди, — ответил Гален. — Вы встречались? Мистер Алекто, координатор „Общества граждан света — помощь жертвам катастроф”, и его консультант — Г'Лил. 

Майкл кивнул Олвину: 

— Граждане света? Я слышал кое–что... По слухам, вы доставляли помощь на Нарн. 

— На Нарн? — переспросил Олвин. — Но, как вам хорошо известно, это невозможно. Опасная штука — слухи. Но мы действительно помогли многим беженцам–нарнам. 

— Они — ваши клиенты? — спросил Майкл Галена. 

— Посмотрим. 

Шеф службы безопасности отвлекал на себя внимание Мордена, он, тем самым, мог стать хорошим прикрытием. 

— Вы странно смотритесь вместе. 

— Вовсе нет, — возразил Олвин. — Для того чтобы оказать помощь жертвам катастроф, бывает необходимо доставлять им грузы в кратчайшие сроки. В прошлом этот парень часто работал с нами, — он повернулся к Галену. — Мы надеемся установить с ним постоянные деловые отношения. 

Олвин затеял опасную игру, но Майкл уже перевел взгляд на Мордена. Истинной целью его прихода сюда было дать понять Мордену, что тот находится под наблюдением. Шеф службы безопасности делал вид, что лично следит за Морденом: пусть тот считает его единственным своим противником и избегает встреч с ним, в то время как в действительности наблюдение осуществлялось замаскированными сотрудниками. 

Майкл вынул из кармана фотографию, протянул ее Олвину: 

— Вы видели этого человека? Он исчез. За информацию об его местонахождении назначена награда. 

Олвин покачал головой, передал карточку Г'Лил, а та, в свою очередь, Галену. На фото был изображен Стивен Франклин. 

— Сколько? — спросил Гален. 

— Если вы скажете мне, где он находится, и я найду его там, и он окажется в добром здравии — то пятьсот кредитов. 

Морден поднялся и начал пробираться между столиками в их направлении. Он явно стремился покинуть кафе. Одна Тень шла впереди него, вторая — позади, их угловатые силуэты совершали странные движения, будто шагали ножницы. 

— Буду смотреть в оба, — сказал Гален и вернул фото Майклу. 

Морден, подойдя к ним, взглянул на Гарибальди и ухмыльнулся. Мерцающая фигура, движущаяся впереди него, казалось, кипела злобой. 

А потом слова снова забурлили в нем, понеслись по его телу, но сейчас их поток был в сотни раз мощнее, его кровь просто вскипала. Слова накладывались на слова, шепот — на шепот, сообщение — на сообщение, и весь этот поток, бурля, несся сквозь него. 

Пузырьки составляли ниточки, каждая ниточка образовывала отдельное сообщение. Сообщения пронзали его грудь, шею, проникали в череп и мозг, будто иглами покалывая его голову в то время, как они проносились по его телу и устремлялись к адресату. 

Каким–то образом Гален заставил сообщения сбиваться с курса, и они, все скопом, проходили сквозь него. Он старался отделить одно сообщение от другого. 

Часть сообщений была на языке Теней, часть — на других, но он каким–то образом понимал их все. 

Гален попытался проследить, куда ведет эта ниточка слов, надеясь узнать еще что–нибудь о готовящейся атаке Теней. Но его продолжало носить от передачи к передаче, и он мог улавливать лишь обрывки сообщений. 

Когда Гален снова набрел на разговор, в котором шла речь об атаке, он сосредоточился на этой ниточке, вообразив, будто ухватился за нее. Ниточка дернулась и потащила его вверх, по трепещущим сосудам, сквозь мозг и кости черепа, и дальше к потолку кафе, а оттуда — сквозь уровни станции до самой обшивки. Он проплыл сквозь станцию и внезапно оказался в черном океане открытого космоса. Потом вокруг него сомкнулась тьма, обернула, будто коконом, а ниточка все быстрее и быстрее летела по узкому каналу связи, и он — вместе с ней. Слова бурлили под его пальцами, открывая ему смысл сообщения. 

Ниточка, все ускоряясь, неслась вперед, и Гален чувствовал себя поплавком, свободно качающимся на поверхности океана. А потом кокон тьмы развернулся вокруг него, и он снова остался один на один с безбрежной пустотой космоса. Пока ниточка несла его к паукообразному черному кораблю Теней, Гален быстро изучил местоположение окрестных звезд, стараясь запомнить увиденное, чтобы в последствии определить координаты корабля. 

Мерцающая черная кожа обволокла его, и, вместе с беспорядочной чередой изображений, он окунулся в того, кому адресовалось сообщение. Сияющий, кипящий свет окружил его, а ниточка циркулировала внутри этого горящего облака, переплеталась с другими ниточками, несущими слова, изгибалась, перекручивалась. Он был внутри Тени. 

Пора возвращаться. 

Гален вообразил, будто снова вернулся в свое тело, оставшееся в кафе. 

Но ниточка продолжала тащить его сквозь бурлящий свет. 

Гален мысленно визуализировал отменяющее заклинание. Но биотек не ответил на его команду, перед мысленным взором продолжало гореть первоначальное уравнение — заклинание для прослушивания. 

Он развернулся и попробовал вернуться назад по той ниточке, которая принесла его сюда. Но, пытаясь двигаться в направлении, противоположном движению нити, он еле удержался на ней. 

Он сможет вернуться лишь в одном случае — если Тень ответит на сообщение, а он ухватится за верную ниточку. Он должен найти эту ниточку. 

Когда его ниточка переплелась с другой, Гален ухватился за новую нить, отпустил старую. Несколько секунд слушал, какие слова она несла, потом ухватился за следующую. Испытывая растущее чувство тревоги, Гален все быстрее перепрыгивал с ниточки на ниточку и, в итоге, чуть не промахнулся. 

Гален не успел обрадоваться тому, что, по–видимому, нашел верную ниточку, как его дернуло и потащило прочь из тела Тени и дальше, сквозь обшивку корабля. Потом вокруг него снова сомкнулся кокон тьмы, и он понесся по узкому каналу. 

Тьма скользила сквозь него, и беспокойство Галена слабело. Но, одновременно, росла усталость. У Галена не осталось сил на то, чтобы волноваться, куда ведет эта ниточка, вернется ли он в свое тело, или нет. Беспокойство, в любом случае, не поможет ему вернуться. Галену становилось все труднее удерживаться на ниточке. Он чувствовал, что засыпает. 

Потом кокон тьмы развернулся, Гален влетел на станцию, прорезав обшивку, и, наконец, вернулся в кафе. Он чуть не пролетел мимо своего тела, лишь в последний момент сообразив, что пора отпустить ниточку. 

Мгновение он умиротворенно дрейфовал, не чувствуя веса своего тела, мечтая лишь о том, чтобы уснуть в этом густом бурлящем теплом облаке. Но чувство дисциплины напомнило ему о наложенном ранее и продолжавшем действовать заклинании. Гален снова попытался отменить его. На этот раз биотек эхом отреагировал на команду. 

— Он не дышит, — голос Майкла. — Я вызову медиков. 

Гален судорожно вздохнул, воздух обжег легкие. 

— Не надо, — возразил Олвин. — Я говорил вам, что это скоро пройдет. Раньше с ним уже случалось подобное, я сам видел. Он говорил, что подвержен эпилепсии. Бывает, большое количество гиперпространственных прыжков вызывает приступ. 

Гален окончательно пришел в себя и понял, что лежит на полу. Над ним с обеих сторон склонились Майкл и Олвин. Г'Лил стояла рядом. Его начало трясти. 

— С вами все в порядке? — спросил Майкл. 

Гален до сих пор не мог отдышаться. Он просто кивнул в ответ. Олвин попытался поставить его на ноги. Гален вытянул плохо слушающуюся руку и, упираясь ею в пол, начал подниматься. Движения были все еще неуверенными, но встать на ноги ему удалось. 

— Да, все хорошо. 

Гален оглядел кафе, но не увидел ни Теней, ни Мордена. 

— Вы, наверняка, захватили с собой лекарства, не так ли? Они у вас в номере? — спросил Олвин. 

Говоря это Олвин, продолжая держать Галена, потащил его к выходу из кафе. Г'Лил, стараясь не отставать, следовала за ними. 

— Да. 

Мордена, по–прежнему нигде не было видно. 

— Может быть, вам стоит подумать о смене рода занятий? — крикнул вдогонку им Майкл. 

Они молча направились в свой номер. Галена до сих пор трясло, но он уже мог идти самостоятельно. Гален выпрямился, вырвался из рук Олвина. Сильно удивился, обнаружив, что продолжает выполнять упражнения на сосредоточение. Он, оказывается, за время всех приключений сумел не сбиться. Теперь он убедился в надежности своего самоконтроля. Гален начал мысленно реконструировать увиденный им во время путешествия рисунок созвездий, пытаясь сообразить, где он побывал. 

Стоило только двери номера закрыться позади них, как Олвин немедленно спросил: 

— Что, черт побери, произошло? 

— Морден видел это? — вопросом на вопрос ответил Гален. 

— Не думаю. Когда ты грохнулся на пол, он уже далеко от нас отошел. 

Гален облегченно кивнул. Значит, находиться поблизости от цели было необходимо лишь для того, чтобы успешно наложить заклинание, а потом оно продолжало работать и на больших расстояниях. Доказательством этому служило то, что Морден с Тенями удалились от кафе на значительное расстояние, а он по–прежнему мог слушать их передачи. Гален сел, обхватил руками бока. 

Он мысленно воспроизвел участок пространства, увиденный во время путешествия. Гален до сих пор не мог точно определить координаты корабля Теней, но, по рисунку окрестных созвездий, смог понять, где, примерно, он находится. Он узнал то, что ему было необходимо. Действуя таким образом, он всегда сможет отследить путь сообщения Теней к адресату. Теперь он может двигаться дальше. Задание ждет. 

— Ты предупредил, что заклинание потребует от тебя полной концентрации, — Олвин расхаживал взад–вперед перед Галеном. — Но ты не сказал, что перестанешь дышать и свалишься в каком–то припадке! Что ты сделал? Что это вообще было? 

— Я должен был узнать, смогу ли проследить путь сообщения Теней. Узнать, кому оно адресовано. 

Г'Лил набросила ему на плечи одеяло. 

— Тебе это удалось? 

— Да. 

Олвин остановился. 

— Сообщение, посланное Тенью кому–то еще? Что за сообщение? 

— Тень была вовлечена в оживленный обмен посланиями с множеством своих сородичей. Я проследил путь сообщения, в котором шла речь о готовящейся атаке. Узнать удалось немного. Они ожидают, что атака будет полной неожиданностью для противника. Думаю, они нанесут удар в ближайшее время, по моим впечатлениям, максимум через две недели. Тени так же планируют предпринять что–то конкретно против Джона Шеридана. Я не знаю, что они задумали. 

— Они не упоминали, какие планеты подвергнутся атаке? 

Гален покачал головой. 

— Но сообщение было адресовано кораблю Теней, находящемуся в том районе, где сейчас затишье. Я узнал рисунок окрестных созвездий. Ближайшая к кораблю Теней звезда — Курессе, следующая — Регула. 

Олвин на мгновение потерял дар речи. Потом заговорил снова: 

— Тогда для защиты Регулы больше всего на свете мне понадобится твоя помощь. Если твое задание здесь выполнено, мы сможем улететь отсюда все вместе. Ты поможешь мне установить защитные системы. Если ты решишь покинуть меня до того, как начнется потеха, я не стану тебя задерживать. 

— В кафе была только проверка. Теперь, когда я знаю, что могу отслеживать передачи Теней, я должен выполнить само задание. И сделать это я должен в одиночку. 

У Олвина отвалилась челюсть: 

— Ты не должен больше использовать это заклинание! Да у тебя дыхание остановилось! Что, если в следующий раз опять произойдет то же самое, а рядом с тобой не будет никого из нас? Кто тебе поможет? 

— Этого больше не случится, — ответил Гален. — Я понял, где ошибся. 

— Мы можем подождать, пока ты выполнишь свое задание. Разве ты не говорил, что управишься всего за несколько часов? — Олвин, волнуясь, потер руки. — Мы не будем вмешиваться, просто будем рядом с тобой на всякий случай. А потом ты сможешь улететь вместе с нами к Регуле. Сделаешь всего одну остановку по пути в убежище. 

— Нет. 

— Ты можешь помочь мне спасти мой дом. 

— Олвин, нет. 

— Ты что, предпочтешь бросить Регулу на произвол судьбы, чтобы она сгорела, как Суум? 

Гален мысленно установил связь с камерами службы безопасности и начал осматривать Зокало, в поисках Мордена. 

— Видимо, ты считаешь меня полным идиотом. Я знаю, что Круг не послал бы тебя лишь затем, чтобы просто добыть информацию. Если бы им была нужна информация, то они послали бы Элрика, или кого–нибудь другого. Они выбрали тебя потому, что твое задание — убить кого–то, верно? Мордена? 

Слова Олвина прозвучали как напоминание об одном давнем, мало значащем разговоре. 

— Я не могу понять лишь одного. Почему они послали тебя именно сейчас? Морден уже несколько лет работает на Теней. Он гоняется за магами со времени последней ассамблеи, где он всех достал своими вопросами. 

— А, — Олвин резко взмахнул рукой. — Дошло. Некоторые маги решили присоединиться к нему. Не так ли? А раз теперь он стал опасен для нашего ордена, им понадобился его труп. Убийство Карвин не в счет, на нее им было наплевать, ее смерть была всего лишь частью их плана. 

Лицо Олвина пылало, челюсть напряглась от гнева: 

— И это сообщение, путь которого ты собираешься проследить. К кому оно приведет тебя? К еще одной цели. Неужели, наконец, к Элизару? 

Когда на кону стоит такое множество жизней, все эти милые вендетты становятся бессмысленными! Элизар убил Изабель. Ты убьешь Элизара. И когда это закончится? 

Олвин замолчал, и Гален понял, что должен ему ответить. 

— Это закончится тогда, — сказал он, — когда будет убит последний убийца. 

— Я мог бы поступить так же. Мог бы отомстить Лондо и Мордену за смерть Карвин. Но я решил сосредоточиться на чем–то большем. Я не стал гоняться за ними. Не стал. 

К удивлению Галена, Олвин зарыдал. Его голова мелко затряслась, и Олвин быстро вышел, почти выбежал из номера. 

— С ним все будет в порядке? — спросил Гален Г'Лил. 

— Не знаю. Он сейчас напьется. Он всегда напивается, когда вспоминает о ней. 

— Ему необходимо вернуться домой. 

— Когда он напьется, я затащу его в корабль, и мы улетим. 

— Хорошо. 

Гален краем глаза заметил Мордена. Он находился в лавочке того самого человека, с которым разговаривал в кафе. Этот человек оказался портным, шьющим дорогую одежду. Гален не очень хорошо видел их, потому что ближайшая к ним камера наблюдения находилась достаточно далеко, а возможности подслушать разговор не было вовсе. 

— То, что сказал Олвин — правда? — спросила Г'Лил. — Ты прилетел сюда, чтобы убить Мордена? И Элизара? 

— Это задание я должен выполнить в одиночку. 

— Ты боишься, что нас могут убить, если мы попытаемся тебе помочь? 

Гален поднял глаза на нее: 

— Я не боюсь. Я это знаю. 

— И сам ты погибнешь. 

Гален взмахнул рукой, в воздухе между ним и Г'Лил появилось изображение, передаваемое камерой. 

Г'Лил подошла, встала рядом с ним. 

— Это человек из кафе. 

— Он портной, — сказал Гален. 

Портной выложил на прилавок коричневый пиджак и черные брюки, сшитые, определенно, для женщины. Морден повыше поднял фотографию, которую держал в руке. Гален не мог видеть фото, но Морден явно проверял, похожа ли одежда на ту, что была на фотографии. Он хотел, чтобы все было идеально, чтобы изготовленную здесь одежду нельзя было отличить от оригинальной. 

Но зачем? 

Портной вынес еще несколько предметов гардероба, и Морден сравнил все вещи с изображенными на фотографии. 

— Если Морден помешался на одежде, то у него странный вкус, — заявила Г'Лил. 

— Я никогда раньше не видел, чтобы он покупал женскую одежду. 

— Значит, Морден завел новую подружку. И хочет, чтобы она была одета как... бизнес–леди. Или она, быть может, переживает вторую молодость. И носила подобную одежду тогда, когда они впервые встретились. 

Но жена Мордена погибла, и Галену было точно известно, что подружки у него не было. Возможно, дело было вовсе не в романтической связи. Но среди всех агентов, с которыми имел дело Морден, не было ни одной землянки. 

Портной упаковал одежду в коробку, а Морден, тем временем, был занят изучением еще нескольких сумок с вещами. 

Гален переключился на поиски Олвина и обнаружил мага в казино: у стойки бара с рюмкой в руке. Олвин одним глотком осушил рюмку. 

Гален должен ждать. Сначала им с Г'Лил надо выпроводить Олвина со станции. Только тогда он сможет заняться своим заданием. В любом случае, он не начнет до тех пор, пока Морден и Лондо не вернутся на ночь в свои каюты. 

Гален поискал Лондо, тот был на официальном приеме у министра Вирини. Он стоял рядом с этим влиятельным центаврианином и вопрошал, где же лорд Рифа. 

А Рифа тем временем поднимался на борт своего корабля. Он угодил в подстроенную Лондо ловушку. Рифа был уверен, что своими действиями добьется преимущества перед Лондо. Но когда Рифа прилетит туда, куда направляется, он умрет. План, составленный Лондо, был остроумным и коварным. Работа, достойная техномага. 

Тень говорила: „Хаос заложен в природу юных рас”. За плечами центавриан, вероятно, большой опыт плетения интриг и организации убийств. Но их политика мало чем отличалась от политики всех остальных. Вице–президент Земли организовал заговор с целью убить президента и занять его место. Дрази увязли во внутренних конфликтах. Возможно, Тени были правы. Возможно, все они, все разумные существа во Вселенной, были запрограммированы нести насилие и разрушение. 

— Он ведет себя так, будто убивать людей ему в радость, — сказала Г'Лил. Она внимательно смотрела на руку Мордена, в которой тот держал деньги. Агент Теней расплачивался с портным. Покупки упаковали в две сумки, и Морден, с все той же полуулыбкой на лице покинул лавку. — У него вид довольного ублюдка. 

Гален автоматически, не думая, продолжал переключаться с камеры на камеру, рассматривая передаваемые ими изображения. Ему тоже казалось, что работа доставляет Мордену удовольствие. А улыбочка почти всегда присутствовала на его лице. Возможно, Тени нашептывали Мордену о том, что его ждет власть и слава. 

Гален вспомнил, что засек исходящий от Мордена странный, не несущий никакой информации, сигнал, и просмотрел запись. Источником постоянно излучаемой, немодулированной волны, по–видимому, был имплантант, вживленный в мозг Мордена. Зачем был нужен этот имплантант, если он не являлся приемником сообщений от хозяев? 

Гален уточнил, где находился этот крошечный имплантант. Он был вживлен позади глаз Мордена, ниже таламуса, в том месте, где должен находиться гипоталамус. Вся информация, поступающая в мозг от органов чувств, проходит через гипоталамус, следовательно, для Теней было бы логичным именно здесь разместить имплантант, обеспечивающий связь. Гипоталамус так же регулирует секрецию множества гормонов, управляет многими протекающими в организме процессами и потребностями, такими как сон или пробуждение, голод, сексуальное влечение. Он оказывает очень большое влияние на эмоции, управляет радостью, болью, агрессией, страхом. К тому же гипоталамус регулирует секрецию организмом дорамина и бета–эндокринов: и тот и другой являются сильными природными наркотиками, которые могут вызывать естественное чувство удовольствия. 

Постоянно посылаемый имплантантом простой сигнал мог стимулировать повышенную выработку наркотика. Но Морден не выглядел похожим на наркомана и вел он себя иначе. Если Тени каким–то образом влияли на его настроение, то делали это очень мягко и незаметно. Казалось, что Мордену просто нравилась его работа, а в случае успеха он испытывал чувство огромного удовлетворения. 

Гален представить себе не мог, что эмоциями можно манипулировать с такой легкостью, потому что механизм их возникновения до сих пор не был достаточно изучен. Способностей магов было явно недостаточно для подобных трюков. Но Тени, быть может, владели подобными технологиями. Обладая достаточным умением, они могли постоянно вызывать у своего слуги ощущение счастья, заставлять его улыбаться. Или, если он их разочаровывал, они могли стереть с его лица эту улыбочку. 

Гален не мог в это поверить. Морден сам, добровольно пошел служить Теням и с удовольствием работал на них. Он координировал истребление миллионов нарнов, руководил операцией по уничтожению магов, и, казалось, не собирался „останавливаться на достигнутом”. Он так же сильно, как и Тени, радовался, играя в их игры, так же, как и они, стремился манипулировать и контролировать. 

Но что, если его самого контролировали? 

Если Элрик был прав, Морден присоединился к Теням, чтобы отомстить убийцам своей семьи. Этим можно было объяснить его преданность своим „союзникам”, но энтузиазм, с которым Морден выполнял задания Теней, казался необъяснимым. 

Гален считал Мордена эгоистичным оппортунистом. На Земле он работал археологом в Департаменте новых технологий Космофлота. Чтобы работать там, надо было уметь хранить тайны, быть хитрым, безжалостным и решительным. Мордена часто посылали на раскопки вместе с гражданскими археологами, которые понятия не имели о его истинных целях: искать любые технологии, которые Земля могла бы использовать в военных целях, и всеми возможными способами препятствовать их попаданию в чужие руки. Он должен был тайно отправлять найденное руководству, или заключать тайные сделки к кем–либо из археологов, чтобы скрыть от остальной команды их находки. Платить им за переданные непосредственно ему вновь обнаруженные технологии или информацию. 

Галену казалось, что его нынешняя работа на Теней мало отличалась от прежней. Он был уверен, что Морден просто сменил хозяев, скорее всего, ради большего вознаграждения. 

Но, если все так и было, зачем Теням постоянно посылать ему некий сигнал? 

Гален своими глазами видел, что они сделали с Анной. В результате проведенных исследований он выяснил, что она когда–то тоже была археологом, вместе с Морденом участвовала в экспедиции к За'ха'думу. Считалось, что вся их команда погибла во время раскопок на этой планете. У Анны когда–то была жизнь, работа и муж. Последние пять лет Джон Шеридан оплакивал ее смерть. И, хотя ее тело по–прежнему жило, личность Анны умерла. Из всего, чем она была раньше — чем она жила, о чем мечтала, из того, что определяло ее характер, — уцелело только имя. Теперь она хотела лишь одного — служить машине, выполнять приказы Ока. Тени полностью поработили ее. 

Личность человека, оказавшегося внутри корабля–гибрида, была примерно так же подавлена программой Теней. И у самих магов были похожие проблемы: им приходилось сражаться с влиянием Теней. Если Галену и было что–то известно об этих древних существах, так это то, что они любили управлять событиями из–за кулис, оставаясь невидимыми. 

Что, если они манипулировали в том числе и Морденом? 

Гален подумал, что даже рассматривать подобный вариант — безумие. Морден не был безмозглым рабом. Морден воплощал зло. Морден играл жизнями, как пешками на шахматной доске. Морден жирел на смерти и хаосе. 

Агент Теней спускался в Трущобы, а Гален следил за его перемещениями, переключаясь с одного зонда на другой. 

— Мы ищем что–то определенное? — спросила Г'Лил. 

— Мы думаем, — ответил Гален. 

В воздухе между ними рядом с первым изображением появилось второе: запись из архива Межпланетного археологического сообщества, сделанная на том самом заседании, когда Морден представил результаты своих исследований анфранского любовного камня. Это была одна из самых ранних его работ. Морден в темном костюме стоял на сцене за кафедрой, опираясь на нее руками. 

— Предназначение этого камня вызывало большие споры. Аккуратный перевод манускрипта Сампини открывает, что камень не был, как думали многие, талисманом удачи в любовных делах. Наоборот, согласно поверью, этот камень нес в себе добрые пожелания от любимых. Звездный бог Анфран был больше сосредоточен на внутреннем, нежели на внешнем. Камень следовало носить тайно, под одеждой — так, чтобы символ, выгравированный на нем, смотрел в сторону груди. Именно оттуда звездный бог посылал добрые пожелания владельцу камня, чтобы тот мог всегда ощущать любовь своей семьи, даже тогда, когда они были далеко от него. 

Еще одна большая ошибка, связанная с камнем, была допущена в отношении анфранского любовного заклинания, а точнее — строчки, традиционно переводимой как: „Любовь, что не знает границ”. Тщательно изучив несколько манускриптов, в том числе и манускрипт Сампини, я пришел к выводу, что правильнее переводить эту фразу так: „Любовь, что не признаёт границ”. 

Гален визуализировал нужное уравнение, изображение исчезло. Он не мог наблюдать за тем, как Морден читает лекцию о любви. От этого ему было сильно не по себе. 

— Он так молодо выглядит, — заметила Г'Лил. 

— Это было в феврале 2250–го, — ответил Гален. 

Он выбрал новую запись из архива, кусок из блока новостей ISN. В воздухе появилось новое изображение. 

— Май 2256–го. 

Ведущая новостей сообщила о том, что террористами взорвана зона перехода у Ио. В момент взрыва в зону как раз входил корабль с пятью сотнями пассажиров на борту. Ведущая продолжала говорить о скорбящих родственниках, а на экране появилось новое изображение — Морден, окруженный толпой репортеров. Они дружно громко выкрикивали один и тот же вопрос: „Что вы чувствуете после гибели ваших жены и ребенка?” и „Что бы вы хотели сказать террористам?”. Морден в ответ набросился на них, растолкал, заставил их отдвинуться от него хотя бы на шаг. Нервные репортеры спотыкались, задевая друг друга, но продолжали сыпать вопросами. Морден, стоя в центре небольшого, очищенного им от репортеров, пространства, медленно повернулся, заткнул уши руками и закричал. 

Гален отвел взгляд, не в силах смотреть на это. Когда он в первый раз просматривал эту запись, то был слишком разъярен лживостью и лицемерием Мордена. Как мог Морден, сам переживший подобное, искушать Галена так, как он сделал это на Бренсиле 4? 

Он вздрогнул, услышав голос Г'Лил. 

— Как мог Морден после того, как прошел через такое, опуститься так низко, превратиться в чудовище, которое помогло уничтожить мою планету? 

Это было не слишком трудно. 

Гален ликвидировал изображение. Он не хотел видеть больше никаких записей, связанных с этим терактом. Но он должен. Он должен понять. Гален еще глубже отступил в свой рукотворный тоннель. 

— Июнь 2256–го. 

Морден сидел в обществе известного журналиста, давал интервью. 

— Что вы думаете о неудаче, которой окончились розыски виновных в этом преступлении? — задал ему вопрос выхоленный журналист. 

— Я уверен, следователи сделали все возможное, — в голосе Мордена не было заметно никаких эмоций, лицо ничего не выражало, руки сложены на коленях. 

— Так вы не согласны с выдвинутыми вице–президентом Кларком обвинениями в некомпетентности? 

— Не согласен. 

На губах журналиста возникло подобие улыбки, что должно было означить легкую симпатию. 

— Вы, конечно, очень скучаете по жене и ребенку, мистер Морден, но чего вам особенно не хватает сейчас? 

Морден прищурился. 

— Очевидно того, что их нет в живых. 

Журналист, почуяв удачную возможность, наклонился вперед: 

— Их смерть потрясла не вас одного, она потрясла и взволновала всех нас. Не могли бы вы вернуться назад в тот миг, вспомнить, что в смерти ваших родных больше всего взволновало вас тогда? 

Морден прижал к губам кулак: 

— То, что спасатели нашли лишь часть корабля. 

— Они уверены, что остальная часть корабля была уничтожена взрывом, а обломки сквозь зону перехода вынесло в гиперпространство. 

— Именно так они сказали. 

— Но вы не верите в это? 

Морден потупил взгляд. 

— Кое–кто рассуждал о том, что за мгновение до взрыва носовая часть корабля могла быть затянута в гиперпространство, и незащищенные пассажиры погибли. Некий самозванный космофилософ, доктор Франц Нильсен даже разработал теорию — правда, отвергнутую несколькими ведущими специалистами в этой области, — о том, что взрыв вкупе с действиями генератора зоны перехода мог породить уплотнения в гиперпространственных течениях, создать стоячую волну или даже некий пузырь внутри гиперпространства, замкнутый, отгороженный от остального мира, в котором время могло остановиться. И пассажиры, оказавшиеся там, обречены вечно переживать момент своей смерти. Мистер Морден, это может означать, что ваши жена и дочь до сих пор живы и находятся где–то в неизвестности. Вы не верите в подобные теории, не так ли? 

Морден отвел кулак от губ, опустил в карман: 

— Нет, конечно же, нет. 

Он лгал. 

Он верил в это, или, по крайней мере, надеялся на это. Значит, именно на этой надежде сыграли Тени семь месяцев спустя, когда Морден прилетел к Пределу? 

Этого Галену никогда не узнать. 

Он убрал изображение. 

Гален был убежден в том, что Морден добровольно, с большим желанием стал агентом Теней. Он по–прежнему в это верил. Но теперь, думая об Анне, Гален не мог отделаться от приходившего на ум сравнения. Он не видел способа, как вернуть ее к прежней жизни, но, даже понимая бесплодность этой затеи, хотел попытаться. 

Если бы ему удалось устроить так, чтобы Морден остался один, без Теней, и блокировать сигнал, возбуждающий имплантант, вживленный в мозг бывшего археолога, возможно, даже уничтожить его, смог бы он таким способом освободить Мордена? Он не знал, сколько времени нужно для того, чтобы исчезло химическое воздействие производимого имплантантом Теней наркотика на организм Мордена. И, даже когда оно закончится, что обнаружит Гален? Скорее всего, личность, независимо от посторонних манипуляций, испытывающую радость при виде гибели других. Мог ли он ждать иного результата? 

— Вот дерьмо! — воскликнула Г'Лил и указала на изображение, до сих пор висящее в воздухе между ними. 

Гален увидел Олвина, возникшего из тьмы, царившей в Трущобах. Маг преградил дорогу Мордену. Его изрядно шатало. 

Г'Лил рванулась к двери. Гален побежал за ней, мысленно продолжая рассматривать передаваемое зондом изображение. Зонд был прикреплен к стене коридора в нескольких футах позади Мордена, поэтому Гален мог видеть спину Мордена и, где–то впереди, пьяного Олвина. 

— Что вы хотите? — спросил Морден ровным угрожающим тоном. Поставил на пол сумки. 

— Я тот, кого вы пока не заполучили. Единственный, кто еще устоял, — проговорил Олвин. 

Гален и Г'Лил неслись по коридору. Олвин был слишком далеко. Они не успеют добежать. Либо из–за него весь план Галена полетит к чертям, либо Олвина убьют, либо и то и другое сразу. Мысль о том, что Морден может оказаться невинной жертвой, сейчас казалась смешной. 

— Я убежден в том, что тоже стою, — сказал Морден. 

— Ты — проклятый, вонючий убийца! 

— И кого же я убил? 

— Для начала — миллионы нарнов. 

Гален с Г'Лил влетели в более оживленный коридор, и теперь им приходилось лавировать между прохожими. 

— Я, вообще–то, ни разу не был на Нарне, — возразил Морден. — Но мне любопытно: вы что, собираетесь убить меня? Потому что в противном случае ваше появление у меня на пути не выглядит особо умной затеей. 

— Я хотел поближе рассмотреть такое чудовище. 

Морден наклонил голову, будто соображая: 

— Вы... 

Позади Мордена возник Майкл Гарибальди. 

— Что здесь происходит? 

Гален установил связь с зондом, который он посадил на Майкла, и перед его мысленным взором возникло второе изображение. 

— Мистер Гарибальди, — резко произнес Морден. Сложил руки перед собой. — Будь я менее осведомленным человеком, у меня могло бы сложиться впечатление, что вы преследуете меня. 

— Будь я менее осведомленным человеком, я мог бы назвать вас воплощенным злом, ублюдком, манипулирующим окружающими. Как хорошо, что мы оба — осведомленные люди, — он повернулся к Олвину. — Мистер Алекто, с вами все в порядке? 

Морден ответил вместо Олвина: 

— Он угрожал мне. 

Олвина шатнуло вперед: 

— Этот ублюдок убил... 

Майкл потянул его назад: 

— Вы изрядно выпили, не так ли? 

К ним уже бежали сотрудники службы безопасности. Майкл передал им Олвина, и они потащили его прочь от этого места. 

Гален схватил Г'Лил и заставил перейти на шаг: 

— Он в безопасности. 

Даже в пьяном виде Олвин мог легко провести отвлекающий маневр и сбежать от охранников. Они встретятся. 

Шеф службы безопасности повернулся к Мордену: 

— Трущобы — опасное место. Если вы не хотите, чтобы вам причинили вред, советую держаться отсюда подальше. 

— Это угроза? 

— Я нахожу, что действия более эффективны, нежели угрозы. 

— Мистер Гарибальди, зачем вы меня преследуете? 

— Мне понравился ответ того парня. Я хочу поближе рассмотреть такое чудовище. А что? Хотите подать жалобу? 

Морден улыбнулся: 

— Я нахожу, что действия более эффективны, нежели жалобы. 

Майкл развел руками: 

— Ну что ж, сейчас я совершенно свободен. 

Он шел опасным путем. Как всегда. Это было его стилем. Майкл знал, что Морден не нападет на него сразу после того, как их видели вместе. Он не понимал одного: когда враг решит действовать, у него не будет ни единого шанса. 

— Для слабого человека, — произнес Морден, — вы ищете на свою голову слишком много неприятностей. Вы — слабое звено. 

Майкл замялся, поджал губы. Когда он, наконец, заговорил, его ответ прозвучал довольно легкомысленно: 

— Вы знаете, как это бывает. То, что не убило меня, делает меня еще сильнее. 

Морден улыбнулся еще шире: 

— Я полностью с этим согласен. Но, когда придет время действовать, обещаю, я вас удивлю. 

Майкл кивнул: 

— Не сомневаюсь, что так. 

Они развернулись и зашагали в разные стороны.